О ретринских памятниках и славянских рунах - "новейшая история" (http://anton-platov.livejournal.com/19768.html) Раз это интересно, расскажу немножко о том, что сейчас происходит с «прильвицкой коллекцией». Я уже где-то писал, что история изучения славянских рун «по жанру» напоминает скорее детектив, чем нормальное научное исследование; можно еще дополнить, что это – «иронический детектив», в духе Хмелецкой или Донцовой, трагикомедия, одним словом…
Да, «прильвицкая коллекция» - коллекция ритуальных предметов из храма в Ретре со славянскими руническими надписями, описанная А.Г.Машем в 1771 году, «нашлась». Т.е., собственно, как оказалось, она никуда и не терялась, просто – как всегда в области славянской рунологии – все развивается аки в плохом детективе… Ну ладно, будем по порядку.
1. Краткое введение – о сути проблемы Часто говорят, что существование прильвицкой коллекции – основной довод в пользу использования славянами рунического письма. Соответственно, сторонники славянских рун часто строят свои доводы, исходя в основном именно из ретринских памятников, а их противники – базируют тезис об отсутствии у славян рунического письма именно на утверждении о поддельности прильвицкой коллекции.
Это - не совсем верный подход, и с той и с другой стороны. Да, прильвицкая коллекция – если это не фальсификат – является наиболее представительным собранием памятников славянского рунического письма. Однако – именно в силу недоказанности своего происхождения – она никогда не являлась значимым доводом в пользу использования славянами рун. Для этого есть другие памятники, достоверность которых установлена: рунические тексты берестяных грамот, масковичская коллекция, микоржинские камни и т.д. Окажутся прильвицкие предметы подлинниками – прекрасно: перед нами огромный корпус славянских рунических надписей. Окажутся они фальшивкой – ничего принципиально не изменится, мы просто потеряем один, казавшийся замечательным, источник знаний о нашей Традиции.
Это очень важно понимать: вопрос о подлинности или поддельности прильвицкой коллекции не связан напрямую с вопросом о том, использовали ли славяне руны.
Тем не менее, знать правду, конечно, хотелось бы. Как ни крути, но прильвицкая коллекция – самый «мощный» по своему объему памятник славянского рунического письма – если он подлинный, конечно…
До самого недавнего времени, решая вопрос о подлинности прильвицких артефактов, мы могли опираться только на два «ключа»: на мнения исследователей, занимавшихся этим вопросом до исчезновения коллекции, и на собственную логику. Прямое изучение было для нас недоступно – коллекция исчезла. В XIX веке она еще находилась в Стрелицком музее (герцогство Мекленбург); по крайней мере, Ягич, в своей знаменитой работе о славянских рунах, упоминает, что видел ее там в 1880 году. Позднее след ее исчезает. Говорили, что она пропала в непростые для Европы годы второго десятилетия XX века; так или иначе, но упоминаний о коллекции, как о чем-то реально существующем, в ушедшем недавно столетии действительно не появлялось, и большинством исследователей она, несомненно, считалась утраченной.
Как оказалось, никуда она не утратилась – об этом, собственно, дальше и будет речь. Но прежде, чем мы перейдем к событиям совсем уже современным, мне бы хотелось отметить, что логику и здравый смысл никто не отменял в любом случае, а посему в конце данного очерка я помещу все-таки – в качестве приложения – свои соображения о вероятности фальсифицирования прильвицкой коллекции.
2. Начало описания того, что сейчас происходит, заодно – тематическая вставка Итак, как выяснилось, коллекция – или, по крайней мере, существенная ее часть – никуда и не исчезала. Что было с ней в начале и первой половине XX века, представить несложно – то же, что со всеми остальными свидетельствами «славянскости» северо-восточной Германии – в лучшем случае, они замалчивались, в худшем – уничтожались.
Так. Здесь сейчас будет маленькое отступление (напрямую связанное с темой) – прошу прощения, наболело.
Если б меня кто-нибудь назначил психотерапевтом наций, я бы сказал, что у немцев совершенно конкретный комплекс неполноценности. Мне, русскому, не требуется утверждать, что я – «самый белый», чтобы чувствовать себя внутри контекста индоевропейской цивилизации, индоевропейского мира. А вот немцам…
Братья Гримм, туда их… Почему-то мы постоянно забываем, что обязаны им не только известным собранием немецких сказок, но и идеей о том, что именно немцы являются наследниками древней Традиции. Брат Вильгельм неслучайно назвал свой обобщающий труд по рунологии «О немецких рунах» (W.Grimm Ueber deutsche Runen. Gottingen, 1821; тупой весьма труд) – оценивать это название следует, учитывая, что в данной книге не упоминается ни одного германского памятника с территории Германии – их просто не было на тот момент…
Я помянул братьев Гримм к тому, что именно их окружению мы обязаны, в конечном итоге, возникновением термина Indogermanisch как сугубо немецкого заменителя общепринятого в белом мире Indo-European, обозначающего единство индоевропейских народов. Такая вот у них психологическая проблема. Никто не говорит: «индошведы» или «индорусские», всех устраивает нормальный термин Indo-Europeans, только немецкие язычники до сих пор используют Indogermanisch. Ведь уже проехали, казалось бы; уже озвучивалось все это на Нюрнбергском процессе, уже говорил перед судьями Ганс Фриче (очень серьезный чиновник, человек Геббельса): «Это ужасно. Ужаснее может быть лишь одно: грядущее обвинение, которое предъявит нам немецкий народ за злоупотребление его идеализмом»…
И несмотря ни на что, фон Неменьи в своей, хорошей в общем-то, книге о рунах продолжает – уже сейчас, в начале XXI века – писать: «индогерманская общность народов»…
Все, отступление закончено. Оно было нужно лишь для того, чтобы стало понятным отношение немецких историков и археологов к славянским и кельтским древностям на их территории. Исключение составляют герцоги Мекленбургские, всегда живо интересовавшиеся «прильвицкими идолами» и финансировавшие их изучение, но как раз это понятно: Мекленбургский Дом – единственная, не считая Рюриковичей, европейская династия, имеющая славянское происхождение, уходящее корнями в языческие времена. (Династия восходит к князю ободритов (бодричей) Никлоту (середина XII века), защищавшему эту землю от германских захватчиков. С 1178 года Мекленбургский Дом приобретает статус герцогского (первый герцог – Генрих Борвин I – сын последнего бодричского князя Прибыслава II), а с 1815 года – великого герцогского. В XIV веке Дом участвовал в борьбе вокруг скандинавских престолов; дал нескольких королев Дании и Англии; был связан с Домом Романовых.) И в этом отношении как раз очень характерно время «утраты» прильвицкой коллекции – оно совпадает со временем потери герцогами Мекленбургскими власти над своими землями на севере современной Германии после I Мировой войны.
Как выяснилось в 2005 году, прильвицкая коллекция благополучно пролежала столетие в запасниках Мекленбургского этнографического музея в Шверине. Ее просто убрали подальше, чтобы глаза не мозолила. И лишь четыре года тому назад ее извлекли, наконец, на поверхность и даже представили в специальных экспозициях в ряде немецких городов (Нойбранденбург, Коттбус).
Вот пара фотографий с этих выставок:
Разумеется, теперь уже – после почти столетнего молчания – появились и новые немецкие публикации. См., напр.: R.Voß.
Die Schein-Heiligen von Prillwitz. Regionalmuseum Neubrandenburg zeigt spektakuläre Falschungen aus dem 18 Jahrhundert // Das MuseumsMagazin, 2005. (Статью можно найти на сайте журнала Das MuseumsMagazin.)
Но лучше от этого не стало.
3. Лучше не стало… Естественным было бы ожидать появления – раз уж коллекция объявилась! – и новых исследований, использующих современные методы изучения и датировки археологических находок и антиквариата. Я совершенно не специалист в области оценки возраста антикварных изделий, но полагаю, что уж отличить изделие XII века от подделки середины XVIII века современная наука позволяет. Однако…
Однако, никаких новых данных нет – только повторение слов о поддельности коллекции. Так, в упомянутой выше статье Р.Восса во вполне солидном журнале по музейному делу вопрос об исследовании коллекции просто не поднимается.
Более того, другой автор, Вернер Мешканк, посвятивший вновь обретенной коллекции отдельную брошюру с чудесным названием «Вендским богам дóлжно умереть» (W.Měškank.
Als die Wendengötter sterben sollten. Cottbus, 2005), в качестве доказательства тезиса о фальсификации ссылается… на работу Ф.Лиша, опубликованную еще в 1855 году, ровно полтора века тому назад. Такое впечатление, что он просто не в курсе существования целого ряда более поздних и более серьезных исследований…
Я полагаю, что мы в России вполне могли бы собственными силами найти финансирование для проведения грамотной экспертизы коллекции, но почему-то сильно сомневаюсь, что немцы нам такую возможность предоставят. Так что вопрос о подлинности прильвицких артефактов и, соответственно, рунических надписей на них все так же остается открытым.
Тем временем, на Западе о «прильвицких идолах» говорят все больше, причем – очевидно, с какой позиции. Вот, например, в 2006 году, некто Даниэль Сперри (Daniel Spoerri), безумно модный представитель «современного искусства», вдруг «вспомнил», что видел в Кельне в 1978 году забавную книжку под названием «Древнее богослужение ободритов» - речь идет, разумеется, об издании А.Г.Маша 1771 года, в котором впервые была опубликована основная часть прильвицкой коллекции. Модный художник нашел, что гравюры в данном издании уж очень напоминают «объекты Art Brut»; затрудняюсь, не будучи поклонником «современного искусства», сказать, что это за жанр такой – Art Brut – но полагаю, что название однокоренное со словом «брутальный». Очень удачно и ко времени вспомнив о находке тридцатилетней давности, Сперри немедленно разразился серией из четырех десятков… э… объектов современного искусства, которую так и назвал «Прильвицкие идолы». Ну, вот можете познакомиться с парочкой этих «объектов» (между прочим, бешеных денег в Европе стоят)…
4. Еще раз о логике и здравом смысле Поскольку возможности провести экспертизу вновь обретенной коллекции у нас так и не появилось, хочется, как я и обещал в начале, вернуться-таки к соображениям логики и здравого смысла – в отношении вопроса о возможной фальсифицированности прильвицкой коллекции. Не буду растекаться по древу (в книге у меня можно подробнее об этом прочитать), но пару соображений все-таки приведу.
Прежде всего, необходимо отметить, что даже в пределах германского мира далеко не все ученые XVIII-XIX веков считали прильвицкую коллекцию фальсификатом. Нет смысла приводить подробный разбор этой двухвековой дискуссии, – она достаточно полно освещена в вышедшей в 2005 году работе А.А.Бычкова и Д.В.Громова (
Славянская руническая письменность: факты и домыслы. М., «Вече»). Просто отметим, что среди германоязычных ученых сторонниками подлинности этих памятников были Вильгельм Гримм, швед Ф.Магнуссен; немцы И.Боли и Л.Гизебрехт.
В среде славянских ученых одним из самых активных сторонников исторической достоверности прильвицкой коллекции стал венский профессор славянской археологии Ян Коллар, лично побывавший в Ной-Штрелице и вынесший вердикт о подлинности памятников. Под личным покровительством Ее Императорского Высочества великой княжны Елены Павловны Коллар готовил издание в России двухтомного труда, посвященного данному вопросу, но – увы! – его неожиданная кончина в 1852 году прервала эту работу.
Прильвицкими находками интересовались не только российские монархи, но, как я уже упомянул, и Мекленбургский герцогский Дом, на землях которого, собственно, и находилась древняя Ретра. Еще в 1804 году герцог Карл приобрел коллекцию Маша, а вместе с ней – и «всплывшую» несколько позже еще одну партию предметов из Ретры, изначально купленную и опубликованную Яном Потоцким. Спустя четверть века другой мекленбургский герцог – Ежи – создал специальную комиссию для изучения памятников и установления их подлинности или поддельности. Комиссия работала в течение двух лет и осенью 1829 года огласила результаты этой работы: памятники старейшей коллекции, описанной А.Г. Машем, были признаны подлинными, а вот как минимум часть коллекции Потоцкого – фальсификатами.
Но это все довольно известно.
Так вот, к логике.
Qui prodest? (лат. «кому выгодно?») – этим вопросом руководствовались римляне при расследовании сложных дел. Раз уж нет возможности провести прямую экспертизу коллекции, то нельзя не согласиться, что прильвицкие артефакты могут быть признаны фальшивками только в том случае, если станет ясно, кому и для чего потребовалось их изготовить. Какие могут быть варианты целей, преследуемых предполагаемым фальсификатором?
1. Придание «веса» славянской истории на территории Германии. Но среди всех участников прильвицкой истории – торговцы Шпонхольцы, местный врач, сам А.Г.Маш, ученые из герцогской комиссии и т.д. – не было ни одного славянина! (Ну, разве что собственно герцогов Мекленбурга посчитать.) Не секрет, что подчас немецкие археологи Второго, а позднее и Третьего Рейха – даже маститые – нередко предпочитали просто не замечать славянских предметов, обнаруживаемых при проведении раскопок на территории Германии, а иногда – и уничтожать их. Но вот наоборот – создавать славянские древности «из ничего» – это ситуация невозможная. Так что данная цель ну никак не проходит.
2. Придание «веса» себе в научной среде – в качестве первооткрывателя. И этот вариант тоже не годится. Единственные возможные фальсификаторы прильвицких артефактов – семья торговцев и ювелиров Шпонхольц – к научной среде никакого отношения не имеет. Шпонхольцы в связи со всей прильвицкой историей вообще упоминаются только узкими специалистами.
3. И, наконец, наиболее похожий на правду вариант – личное обогащение. Именно об этом, как правило, и говорят сторонники версии о подложности прильвицких бронзовых артефактов. Но они – увы! – забывают упомянуть, что фигурки изготовлены не из привычной нам бронзы (сплава меди с оловом), а из так называемой «светлой бронзы» (биллона) – сплава серебра с медью и некоторыми другими металлами. Стоимость содержащегося в некоторых крупных фигурках серебра на момент их продажи превышала полсотни рейхсталеров – это большие деньги. Зачем Шпонхольцам могло потребоваться покупать серебро, создавать прильвицкую коллекцию (речь идет о коллекции Маша), инициировать охвативший пол-Европы скандал – и все для того, чтобы потом продать эту коллекцию по цене серебряного лома? Словами самого А.Г.Маша: «Что же за обманщик должен быть в этом случае, который приложил чрезвычайные усилия и пошел на значительные траты – и не получил взамен ничего?!»
Совсем другое дело, если никто не закупал серебро в огромных количествах для создания фальсификатов, а реально нашел эти предметы, т.е. получил их «задаром». Вот тогда продажа коллекции действительно осмысленна с точки зрения личного обогащения.
5. И в заключение… Для желающих посмотреть на «прильвицкую коллекцию»:
Лужицкий музей,
Mlynska droga 12,
Cottbus (лужицкое название города – Choćebuz),
земля Бранденбург,
Германия.
Музей открыт со вторника до пятницы с 8.30 до18.00, в субботу и воскресенье с 14.00 до 18.00.
Антон Платов
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
