Отправлено: 18.05.21 09:39. Заголовок: Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917—1933-...

Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917—1933-...
Мысль, что центральным событием истории России XX века было столкновение коммунистической власти и крестьянства. Много ее подтверждений можно найти в работах западного исследователя А. Грациози, явно очень компетентного в фактической стороне дела. Его мысли суммированы в книге «Великая крестьянская война в СССР: большевики и крестьяне», изданной в 1996 году и появившейся в русском переводе в 2001-м.
Прежде всего автор предлагает рассматривать тысячи крестьянских восстаний во время Гражданской войны (то есть весь период 1918 — 1922 гг.) как единую крестьянскую войну. Он считает ее величайшей европейской крестьянской войной, предлагая включать в нее и коллективизацию с раскулачиванием (1928 — 1933). Автор сравнивает эту войну с Тридцатилетней войной в Западной Европе. Но ведь Тридцатилетняя война была войной религиозной — последней религиозной войной Запада. А в религиозной войне логической целью может быть только истребление противника. Это сопоставление соответствует непримиримому противостоянию эпохи нашей крестьянской войны XX века. Явно война шла не за землю, хлеб или за мобилизацию крестьян в армию. Здесь сталкивались два противоположных мировосприятия, два типа жизни, которым одновременно не жить на земле.
Вот это неожиданное для меня совпадение моих взглядов со взглядами историков, принадлежащих совершенно другому обществу, превратило мою уверенность в выводах, к которым я пришел (она была и раньше), в твердое убеждение.
Игорь Шафаревич. Зачем России Запад? 2005г. 349с.
https://vk.com/doc443516483_573375519



В этом очерке я попытаюсь обрисовать в общих чертах важную составляющую того явления, которое получило название «Тридцатилетней войны» нашего столетия. В действительности следовало бы говорить «Сорокалетняя война», поскольку, на мой взгляд, правильными хронологическими рамками являются 1912 и 1956 годы. Это — события, формировавшие эпоху, по крайней мере для тех, кто пережил их, ибо, возможно, две-три сотни лет спустя люди будут считать по-настоящему важным и решающим то, что происходило тогда в Индии или Китае.
Рассматриваемый мною эпизод этой войны представляет собой великую драму в двух актах — 1918-1922 гг. и 1928-1933 гг. — конфликт новорожденного Советского государства с подавляющим большинством его собственного населения (в 1926 г. крестьяне и скотоводы-кочевники разных национальностей все еще составляли 82% жителей страны). Как мы увидим далее, можно утверждать, что война эта являлась продолжением конфронтации между крестьянством Империи и Российским государством...
Андреа Грациози. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне. 1917—1933. М.: РОССПЭН, 2 издание, 2008. 136с.
https://vk.com/doc12780981_527800603
http://test8.dlibrary.org/ru/nodes/169-velikaya-krestyanskaya-voyna-v-sssr-bolsheviki-i-krestyane-1917-1933
Влесо бо наущi тоя земЪ ратi а зърно сЪятi
Такооу боiща тоii ПраЩурi огнiщанама статi
а бытi земетрудiцi...

 Отправлено: 18.05.21 11:48. Заголовок: Однако весной 1918г...

Однако весной 1918г. конфронтация приняла совершено новые формы и вступила в иной этап своего развития, определивший события последующих десятилетий.
Полагаю, данный конфликт стал наиважнейшим фактором довоенной советской истории. Это была действительно величайшая европейская крестьянская война (понятие, возможно, заслуживающее критики, но, думаю, в нашем случае смысл его достаточно ясен) современной эпохи, может быть даже, величайшая крестьянская война в европейской истории.
Чтобы доказать это, обратимся к весьма печальному и жестокому, но эффективному критерию: количеству ее жертв. Их было приблизительно 12-15 млн чел. — цифра неточная, скорее, указывающая на порядок величины, — если ограничиться теми, кто пал непосредственно в сражениях, погиб в результате репрессий и голода, следовавшего за каждым из двух главных этапов этой войны (надеюсь, в конце данного очерка станет ясно, почему сюда следует отнести хотя бы отчасти голод 1921-1922гг. и полностью — голод 1932-1933 гг.). Число это возрастет, если учесть также все эпидемии и болезни, не только связанные с голодом. Из общего количества жертв примерно несколько сот тысяч погибли в боях и в результате репрессий в 1918-1922 гг.; 1-3 млн — во время голода 1921-1922 гг.; до 1 млн — в ходе высылок и репрессий в начале 30-х гг.; более 1 млн — при переводе на оседлый образ жизни кочевников Средней Азии (где по крайней мере еще 1 млн чел. погибли с 1917 по 1920г.); 7-10 млн — в результате голода 1932-1933гг. (см. табл. 3 и 4 ниже, с. 60, 62).
Хотя отдельным аспектам и периодам этой войны посвящено много исследований, никто, насколько мне известно, не изучал ее в целом. Практически никто, по-видимому, и не рассматривал ее как самостоятельное историческое явление. Это повлекло за собой ряд серьезных ошибок в интерпретации событий. Наиболее очевидны такие ошибки в исследованиях нэпа и коллективизации, где ученых явно сбивало с верного пути пренебрежение первым актом драмы или неверное понимание его (c.7)
***
Вообще, поскольку сельский мир в конце концов исчез повсюду, можно задаться вопросом, что было — и до сих пор остается — следствием того весьма специфического способа, каким в СССР «разрешили» эту проблему. Как мы знаем, он заключался в максимальном подавлении автономного — по собственной инициативе — участия крестьян в процессе модернизации, т.е. собственного исчезновения.
Можно утверждать, что, несмотря на «крестьянизацию» городов, в 30-е гг. значительно ослабла связь между городом и деревней, бывшая такой сильной и активной до 1917 года, когда она являлась большим подспорьем для урбанизированных крестьян. Именно в 30-е гг. появились обширные, устойчивые городские трущобы: в 1939 г. около трети населения жило в городах, и те, кому удалось бежать от нового «крепостного права», спрашивали себя: «Какой дурак будет держаться в совхозе?» — и думать не думали возвращаться в деревню.
Оставшиеся, загнанные в новые коллективные хозяйства, разумеется, пытались — как было отмечено совсем недавно — обернуть в свою пользу писанные режимом законы. Таким образом они сильно способствовали загниванию и неэффективности советской системы сельского хозяйства, которые уже были записаны в генетическом коде принципов, лежащих в основе ее построения (c.95-96)
***
События «гражданской войны» и безжалостная «модернизация» сверху объясняют также — как я полагаю — крайние формы, которые приняло в СССР такое более или менее универсальное явление, как народная антипатия к современности в целом, в том числе и ее положительным сторонам (заслужившим дурную репутацию из-за связи с советской системой). Как отмечал Мартов, такая антипатия существовала уже в 1920 г., но, как показывают крестьянские лозунги, настоящий взрыв ее произошел в начале 1930-х. Возможно, здесь мы имеем дело с одной из причин постоянного наличия как в СССР, так и на постсоветском пространстве огромного резервуара реакционности, и психологической, и идеологической (c.96)
***
Население Российской империи-СССР, 1917-1937 (млн чел.)

Источник: Население России в 1920-1950-е годы. М., 1994. С. 59-60; и др.
В 1914-1916гг. население Российской империи продолжало расти, хотя темпы роста быстро снижались. 1917 год был первым годом «с отрицательным результатом», но убыль пока была еще очень невелика.
Согласно А. Блюму (Naitre, vivre et mourir en URSS, 1917-1991. Paris, 1994. P. 99), смертность достигала в среднем 30 чел. на тысячу в 1932г. и 70 чел. на тысячу в 1933г., который, следовательно, являлся наихудшим, даже если принять во внимание 1918-1922гг.
Абсолютное число смертей и рождений, 1927-1936 (млн чел.)

Источник: Андреев Е.М., Дарский Л. Е., Харькова T.JI. Опыт оценки численности населения СССР 1926-1941 гг. // Вестник статистики. 1990. № 7. С. 34-46. (Эти оценки считаются лучшими из имеющихся на сегодняшний день. Однако здесь, возможно, занижено количество смертей в 1931 и 1932 гг. путем отнесения части их к 1933г. Следует добавить, что, учитывая почти полное отсутствие данных о смертности и эмиграции в Казахстане, мы никогда не узнаем точное число жертв тех лет.)

 Отправлено: 19.05.21 09:34. Заголовок: «Великий перелом»: т..

«Великий перелом»: трагедия крестьянства
Коллективизация и раскулачивание в начале 30-х годов
По материалам Политбюро ЦК ВКП(б) и ОГПУ

Насильственная коллективизация, составной частью и основным средством проведения которой было раскулачивание, — это трагическая страница истории советской деревни. Несмотря на то что ей посвящены тысячи статей, сотни книг и брошюр, подлинной истории коллективизации и раскулачивания еще не создано.
...Чрезвычайную ценность представляют адресованные И.В. Сталину шифрограммы, сводки, записки и письма о политическом положении в деревне, о сопротивлении крестьян насильственной коллективизации и раскулачиванию, о крестьянских волнениях и восстаниях зимой и весной 1930 г., доклады Сталину заместителя председателя ОГПУ Г.Г. Ягоды о депортациях крестьян и положении спецпереселенцев в 1930— 1932 гг. и многое другое.
... Начавшееся осенью 1929 г. раскулачивание части крестьянских хозяйств с переходом к сплошной коллективизации приняло широкие размеры. Объясняется это тем, что еще до принятия официальных документов о раскулачивании на местах руководствовались выступлением Сталина на конференции аграрников-марксистов (декабрь 1929 г.), в котором был провозглашен лозунг «Ликвидация кулачества как класса»[76]. Этот лозунг закреплен в постановлении ЦКВКП(б) от 5 января 1930 г.
...26 января 1930 г. подготовленный проект постановления ЦК был направлен в Политбюро, 30 января утвержден как постановление ЦК «О мерах по ликвидации кулацких ХОЗЯЙСТВЕ районах сплошной коллективизации», которое в тот же день было передано по телеграфу на места[78].
Хотя текст постановления до сих пор не опубликован, его содержание хорошо известно, поскольку оно было подробно изложено в печатных трудах. Основное содержание постановления от 30 января отражено в секретной инструкции ЦИК и СНК СССР от 4 февраля 1930 г., опубликованной в 1991 г. в сборнике документов «Из истории раскулачивания в Карелии. 1930-1931 гг.»
Мы обратим внимание только на некоторые моменты.
1. Прежде всего были установлены «ограничительные контингенты» раскулачиваемых— 3 — 5%, а это в полтора-два раза больше, чем имелось, даже по официальным данным, кулацких хозяйств в стране (2,3%).
2. Кроме того, к первой категории кулаков санкционировалось применять такие меры репрессий, как аресты, заключение в концлагерь, «не останавливаясь перед применением высшей меры наказания». Намечалось заключить в концлагеря по девяти районам СССР 49 —60 тыс. человек, а выселить в северные и отдаленные районы вместе с первой категорией 178 —214 тыс. семей, т.е. примерно 1 млн человек.
3. В помощь местным партийным комитетам в проведении раскулачивания предусматривалось мобилизовать сроком на четыре месяца 2500 партийных работников не ниже окружного масштаба из промышленных районов (Москва, Ленинград, Иваново-Вознесенск, Нижний Новгород, Харьков, Донбасс).
4. ЦК решил в связи с проведением кампании по изъятию кулаков и раскулачиванию крестьянских хозяйств увеличить штаты ОГПУ на 800 человек и войск ОГПУ на 1000 человек.
5. Предлагалось дать директиву ЦК о закрытии церквей и молитвенных домов [79]. Это особенно важно подчеркнуть, так как спустя месяц после принятия постановления Сталин в статье «Головокружение от успехов» взвалил всю вину за закрытие церквей на местных работников. «Я уже не говорю о тех, с позволения сказать „революционерах", — лицемерно писал он, — которые дело организации артели начинают со снятия с церквей колоколов. Снять колокола, — подумаешь какая ррреволюционность!»[80]
Политбюро ЦК ВКП(б) в этом же постановлении давало директивы ЦИК, СНК СССР и другим центральным ведомствам о принятии соответствующих постановлений, вытекающих из документа от 30 января (о запрещении повсеместно свободного переселения кулаков и распродажи ими своего имущества, о железнодорожных перевозках в связи с раскулачиванием и т.п.).
Материалы Политбюро ЦКВКП(б) и ОГПУ позволяют установить и другие не менее важные моменты. Большой интерес, например, представляют документы, предшествовавшие принятию постановления ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. Так, еще 14 января, т.е. до создания комиссии В.М. Молотова, секретарь Северного крайкома партии С.А. Бергавинов сообщал в ЦК ВКП(б) Л.М. Кагановичу, что ОГПУ предполагает к весне 1930 г. выслать в край до 100 тыс. кулацких семей. Крайком просил снизить контрольную цифру до 50 — 60 тыс., обеспечив высылаемых примитивным инвентарем (топоры, пилы, лопаты), и, если возможно, выделить одну лошадь на пять—десять семей и «на первый случай дать голодные нормы снабжения»[81].
16 января 1930 г. А.А. Андреев телеграфировал Сталину: «Мы приступаем к практическому переселению кулаков за пределы края. Нужна санкция ЦК:
а) выселить около 20 тыс. наиболее махрового элемента, из них 2 тыс. националов. Переселение желательно произвести на Север (колонизация). Выселение 1/4 кулаков из края лучше всего подействует на оставшихся;
б) необходимо отбор подлежащих выселению произвести постановлением сельсовета и собранием колхозников;
в) уже теперь дать указание ОГПУ наметить отбор;
г) желательно ускорить переселение» и т.д.
Андреев предлагал: «Сославшись на заявления с мест, оформить эту меру законодательно». В отношении остального кулацкого населения признавалось необходимым «конфисковать в пользу колхозов все орудия и средства производства ведения эксплуататорского хозяйства»[82].
Не вдаваясь в анализ содержания телеграммы, отметим, что крайком Северного Кавказа пытался придать этой акции видимость законности.
20 января 1930 г. бюро Средневолжского крайкома ВКП(б) приняло постановление «Об изъятии и выселении контрреволюционных элементов и кулачества из деревни». В нем говорилось: «В целях практического осуществления директивы партии о ликвидации кулачества как класса и максимального обеспечения проведения сплошной коллективизации края, лучшей подготовки к весенней посевной кампании поручить ПП ОГПУ:
1. Немедленно провести по всему краю массовую операцию по изъятию из деревни активных контрреволюционных, антисоветских и террористических элементов в количестве 3000 человек.
Указанную операцию закончить к 5 февраля.
2. Одновременно приступить к подготовке проведения массового выселения кулацко-белогвардейских элементов вместе с семьями, проведя эту операцию с 5 по 15 февраля.
3. Считать необходимым провести выселение кулацких хозяйств вместе с семьями в количестве до 10 000 хозяйств».
Для руководства операцией был создан боевой штаб, в состав которого вошли представители крайкома партии, крайисполкома, Реввоенсовета Приволжского военного округа, крайпрокуратуры[83].
...О том, как шли раскулачивание и выселение кулаков, свидетельствуют многочисленные документы как партийных, так и карательных органов. В одном из сообщений из Сибири, переданном Сталину, говорилось: «Работа по конфискации... у кулаков развернулась и идет на всех парах. Сейчас мы ее развернули так, что аж душа радуется; мы с кулаком расправляемся по всем правилам современной политики, забираем у кулаков не только скот, мясо, инвентарь, но и семена, продовольствие и остальное имущество. Оставляем их в чем мать родила»[89].
...К лету 1930 г., по данным Наркомфина СССР, в 1269 районах (из 2851 — без ЗСФСР, Средней Азии и Якутии) было экспроприировано 191 035 хозяйств, а в целом по СССР — свыше 320 тыс.[95] Такие же сведения содержатся в справке ОГПУ от 24 августа 1930 г.— 319 784 хозяйства. Из них за пределы края (области) было выселено 99 515 семей и расселено внутри края 51 889 семей, осталось раскулаченных на месте 194 078 семей. Общая численность людей, подвергшихся раскулачиванию и репрессиям, к августу 1930 г. превысила 1,5 млн[96].
...В целом по СССР к концу 1931 г. было раскулачено около 200 тыс, хозяйств, а всего в 1930— 1931 гг. экспроприировано 569,3 тыс. хозяйств, небольшую часть которых можно было бы отнести к действительно кулацким, т.е. эксплуататорским. Подавляющее большинство раскулаченных таковыми не являлись. Это были зажиточная часть деревни или крепкие середняки, которые вели хозяйство собственным трудом. Тем не менее они не только раскулачивались, но и подвергались административной высылке.
По данным докладной записки Ягоды Сталину от 16 октября 1931 г., в 1930 г. было выселено 77 795 семей (за вычетом неправильно высланных), а в 1931 г. — 162 962 семьи. Таким образом, за два года интенсивного раскулачивания из районов сплошной коллективизации, а точнее, объявленных таковыми было выслано на Север и в отдаленные районы страны 240757 семей (1 158 986 человек). В числе высланных было 454 916 детей. Для перевозки раскулаченных потребовалось 715 эшелонов (37 897 вагонов)[99]. Кроме того, внутри-краевое переселение раскулаченных в 1930—1931 гг. составило 136 649 семей, общей численностью 646351 человек. Всего в 1930—1931 гг. было выселено и переселено 388 334 семьи (1 637 740 человек) [100]. к началу 1932 г. в спецпоселках 14 районов спецпоселений находилось, по данным докладной записки Ягоды Сталину (4января 1932 г.)[101], 1 421 380 человек, т. е. меньше, чем было выселено. Объясняется это как высокой смертностью, так и многочисленными побегами ссыльных. В Северном крае, например, до начала февраля 1931 г. бежало 39743 человека, умерло 21213 человек. На Урале за два месяца 1931 г. (сентябрь— октябрь) бежало 27 909 человек. То же самое наблюдалось в Сибири и других местах спецпоселений[102].
Раскулачивание и выселение крестьян продолжались и в 1932 и даже в 1933 г., несмотря на то что еще 20 июля 1931 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение, в котором отмечалось, что задание о массовом выселении раскулаченных в основном выполнено, поэтому в дальнейшем выселение разрешалось производить только в индивидуальном порядке. Тем не менее в 1932 г. Политбюро санкционировало выселение 1100 семей из Калмыкии, 300 — 400 единоличных хозяйств из Нижневолжского края на Север, 200 семей с Северного Кавказа в Западную Сибирь, 500 семей из Одесской области, 300 из Черниговской. 5500 байских и кулацких семей Средней Азии разрешалось расселить внутри республик[103]. Всего в 1932 г. было депортировано в районы спецпоселений 71236 человек, не считая 37 978 человек, возвращенных «из бегов»; в 1933 г. было выселено уже 268 091 человек (и 54211 человек возвращено «из бегов»). Так на практике проводилось выселение «в индивидуальном порядке».
Раскулаченные были расселены в Северном крае (230 тыс. человек), на Урале (около 550 тыс.), в Сибири (375 тыс.), Казахстане (192 тыс.), а также на Дальнем Востоке, в Якутии, Башкирии, Нижегородском крае, Ленинградской области и других местах.
Эта нечеловеческая акция сопровождалась высокой смертностью как при перевозке, так и на пересыльных пунктах, в тюрьмах и на новых местах поселений. Особенно страдали дети. Смертность детей была в пять-шесть раз выше, чем у местного населения. Неудивительно, что даже в 1932— 1933 гг. умерло более 240 тыс. человек, а родилось в семь раз меньше (35 тыс.). Смертность в первые годы депортаций (1930—1931) была еще выше— достигала примерно 350 — 400 тыс. человек. Это и понятно — первые годы были самыми трудными для переселенцев, которые выселялись зимой или ранней весной в безлюдные северные края.
...Миллионы людей были с корнем вырваны из родных мест и выселены в неведомые безлюдные края, где они были обречены на непосильный труд, голод и вымирание.
Сталинское руководство проводило по существу политику геноцида в отношении наиболее дееспособных крестьян, так называемых кулаков, но не только их. Интересно в связи с этим привести следующий факт. Незадолго до смерти В.М. Молотова к нему обратился бывший министр торговли СССР Д.В. Павлов с вопросом: при коллективизации «миллионы крестьян были отправлены в ссылки и лагеря. Земля лишилась самых деятельных людей, и Вы хорошо знаете, что это пагубно отразилось на экономике страны. Можно ли считать оправданным такое насилие над миллионами судеб?» Молотов ответил: «Вы хотели бы, чтобы остались кулаки и продолжали эксплуатировать крестьян? Тогда зачем нужна была борьба за свержение капиталистического строя?» Эти слова были сказаны с нескрываемым сарказмом[106].
Проведение в начале 30-х годов такой жестокой акции, как раскулачивание миллионов людей и насильственное выселение сотен тысяч семей, не может быть оправдано: оно не вызывалось ни политической, ни социально-экономической обстановкой того времени. Более того, раскулачивание и насильственная коллективизация привели к резкому обострению политического положения не только в деревне, но и в стране вообще, вызвали решительное сопротивление крестьянства, вылившееся в массовое антиколхозное движение. Страна была поставлена на грань гражданской войны. Над советским режимом в очередной раз нависла смертельная опасность.
Не решила эта акция и экономических проблем, в частности зерновой, скорее наоборот: привела к разрушению производительных сил в деревне, падению сельскохозяйственного производства и страшному голоду 1932— 1933 гг. Да и хозяйственное освоение необжитых и малонаселенных районов Севера, Урала, Сибири и Казахстана было бы более успешным, если бы оно проводилось планово, на добровольной основе.
Словом, ни одна из поставленных сталинским руководством задач не была решена. Бесчеловечная акция начала 30-х годов должна быть официально осуждена, а невинно осужденные люди реабилитированы.
Коллективизация крестьянских хозяйств в начале 30-х годов проводилась административно-командными методами с применением экономических и иных санкций к нежелающим вступать в колхозы. В результате этого удалось провести коллективизацию. Но какой ценой! Численность крестьянских хозяйств и население деревни заметно сократились. Миллионы людей были разорены и сосланы в северные и отделенные районы страны, еще больше людей, спасаясь от насильственной коллективизации и раскулачивания, бежали из деревни в города и промышленные центры.
Еще в 1932 г. группа М. Рютина (Союз марксистов-ленинцев) следующим образом оценивала сталинскую коллективизацию: «Авантюристическая коллективизация с помощью раскулачивания, направленная фактически главным образом против середняцких и бедняцких масс деревни, и, наконец, экспроприация деревни путем всякого рода поборов и насильственных заготовок привели страну к глубочайшему кризису, чудовищному обнищанию масс и голоду... Всякая личная заинтересованность к ведению сельского хозяйства убита, труд держится на голом принуждении и репрессиях... Все молодое и здоровое из деревни бежит, миллионы людей, оторванных от производительного труда, кочуют по стране, переселяя города, остающееся в деревнях население голодает... В перспективе — дальнейшее обнищание, одичание и запустение деревни» [107].
О динамике коллективизации и сокращении численности крестьянских дворов в 1929—1937 гг. свидетельствует табл. 2, составленная по материалам Государственного архива Российской Федерации (Ф. 1562. Оп. 2. Д. 271).
Данные табл. 2 показывают, что за время коллективизации численность крестьянских дворов сократилась на 5,7 млн, или примерно на 25 млн человек. В колхозах к лету 1937 г. числилось 18,5 млн крестьянских хозяйств, или 93% оставшихся к тому времени хозяйств и 72,3% к числу имевшихся к началу сплошной коллективизации. Принудительная коллективизация означала коренной рубеж в раскрестьянивании деревни. Крестьянин из мелкого или среднего собственника фактически превратился в крепостного работника советского государства; он был отчужден от средств производства, лишен права распоряжаться результатами своего труда. Колхоз по существу являлся государственным предприятием с тем, однако, отличием, что государство не несло ответственности и не имело обязательств перед колхозом и колхозником, но зато имело право распоряжаться колхозом и произведенной им продукцией по своему усмотрению.
Таблица 2

Темпы коллективизации в 1929—1937 гг. (на 1 июня)
В результате коллективизации крестьянин был ограничен и в гражданских правах — он не мог свободно выбирать место жительства и работу, был привязан к колхозному производству, не имел права покинуть деревню, за исключением случаев призыва в армию, выезда на учебу или на работу в промышленность и на строительство по организованному набору.
И наконец, государство могло в любой момент волевым решением изменить социальный статус колхозника, превратив его из крестьянина в наемного рабочего, преобразовав колхоз в совхоз, и наоборот.
Таким образом, советская власть методами принуждения и насилия, репрессий и депортаций осуществила сплошную коллективизацию крестьянских хозяйств, следствием чего явились снижение сельскохозяйственного производства, разорение деревни. Крестьянство в прежнем понимании этого слова перестало существовать; оно потеряло свою индивидуальность и превратилось в послушного раба тоталитарного государства. Пагубные последствия коллективизации сказываются и поныне. Только на путях отказа от насилия и кампанейщины, равноправного развития всех форм хозяйства, в том числе и подлинно кооперативных, можно вывести деревню на рельсы прогресса и процветания.
Н.А. Ивницкий, доктор исторических наук, профессор
Н.А. Ивницкий. Коллективизация и раскулачивание в начале 30-х годов. По материалам Политбюро ЦК ВКП(б) и ОГПТУ. - Сборник: Судьбы российского крестьянства, М., РГГУ, 1996, c.249-297
http://www.mediafire.com/file/x1p9e9jdafhatyf/Sudby_rossiiskogo_krestyanstva.rar/file
http://you1917-91.narod.ru/ivnickiy.html
http://www.lubimayarossia.ru/authors/1
Н.А. Ивницкий. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса. М., 1972, 360с.
https://vk.com/doc184515757_572906205
Таким образом, в конце 20-х - начале 30-х годов для решения политических, социально-экономических и хозяйственных задач Советская власть широко использовала административно-командные, принудительные и репрессивные методы воздействия на деревню. И даже тогда, когда «победа колхозного строя» была обеспечена, репрессии не прекратились. Как известно, в 1933 г. Политбюро по предложению ОГТУ приняло решение о массовом выселении 2 млн. человек в Сибирь и Казахстан в основном крестьян. И в том, что было выселено «только» около 300 тыс. человек - не было «заслуги» властей, и просто не позволили объективные обстоятельства - не было ни средств, ни возможностей принять такое количество людей.
Одним словом, репрессии и насилие были и оставались важнейшим методом строительства социализма в деревне.
Н.А. Ивницкий. Репрессивная политика советской власти в деревне (1928-1933 гг.) РАН. Ин-трос. истории, Университетг. Торонто (Канада). - М., 2000. - 350 с. - Библиогр. впримеч. Указ. имен: с. 345-349
https://vk.com/doc196385453_542043282
За время коллективизации численность крестьянских хозяйств уменьшилась на 5,7 млн. или примерно на 25 млн. человек. В колхозах к лету 1937 г. числилось 18,5 млн. хозяйств или 93% оставшихся к тому времени крестьянских хозяйств и 72,3% к числу имевшихся к началу сплошной коллективизации. Объясняется это как миграцией сельского населения в города и промышленные центры, так и ликвидацией части крестьянских хозяйств в результате раскулачивания. В течение 1929-1937 гг. было раскулачено в связи с коллективизацией и другими хозяйственно-политическими кампаниями (налоговыми, заготовительными и т.п.) не менее 750 тыс. крестьянских хозяйств, кроме того, примерно 200-250 тыс. хозяйств «само-раскулачились», т.е. распродали или побросали свое хозяйство и ушли из деревни. Следовательно, прямому или косвенному раскулачиванию в 1929-1937 гг. подверглись почти один миллион крестьянских семей с населением в 5-6 млн. человек.
Это была трагедия советской деревни, пагубные последствия которой продолжали сказываться долгие годы.
...Всего же, по данным МВД СССР, в 1937-1938 гг. было осуждено 1 344 923 человека, в том числе расстреляно 681 692 человека, заключено в лагеря и тюрьмы — 634 820 человек62.
Что касается так называемой «кулацкой ссылки», то за 1930-1937 гг. выслано 2 464 250 человек. Всего же с начала сплошной коллективизации и до начала Великой Отечественной войны было выслано около 4 млн. человек (вместе с освобожденными из тюрем и концлагерей и вселенными в спецпоселки)03.
Такова цена сталинской «революции сверху» в сельском хозяйстве.
...Вместо заключения
В результате бесчеловечной жестокой акции Советской власти миллионы раскулаченных крестьян были с корнем вырваны из родных мест и выселены в безлюдные или малонаселенные восточные и северные районы СССР и обречены на голодное бесправное существование, в результате которого почти половина их погибла.
Основными регионами вселения раскулаченных являлись: Северный край вместе с Карелией и Кольским полуостровом, Сибирь, главным образом ее северные районы, Урал, Казахстан и Дальний Восток. Кроме того, раскулаченные крестьянские семьи расселялись в засушливых неплодородных степях Северного Кавказа, южной Украины, а также горных районах Средней Азии.
Дешевая рабочая сила спецпереселенцев использовалась как для промышленного, так и сельскохозяйственного освоения по существу безлюдных таежных и горных районов советской страны. Положение (материально-бытовое и правовое) ссыльных мало отличалось от положения заключенных, а нередко было и хуже последних. Не потому ли начальник ГУЛАГа М.Д. Берман считал нецелесообразным направлять заключенных после отбытия наказания в спецпоселки, так как материальные условия жизни в них «в большинстве случаев хуже, чем в лагерях»?1
Труд спецпереселенцев, как и труд заключенных использовался на самых тяжелых работах (лесозаготовки, горно-добывающая промышленность, строительные работы и т.п.), расточительно и нерационально. Уместно в связи с этим привести слова академика А.Д. Сахарова: «В сталинское время рабский труд миллионов заключенных (как и спецпереселенцев. — Авт.), погибавших в чудовищной системе ГУЛАГа, играл существенную экономическую роль, в особенности в освоении плохо обжитых районов Востока и Севера. Конечно, эта система была не только безмерно бесчеловечной и преступной, но и неэффективной, это была часть экстенсивной расточительной экономики того времени, не говоря уж об отдаленных последствиях варварского уничтожения человеческого потенциала»2.
К середине 1941 г. труд спецпереселенцев использовался главным образом в промышленности — 150 429 семей, 526 083 человека. В сельском хозяйстве (совхозы, артели и предприятия Наркомзема) заняты были 84 570 семей, 208 309 человек, на предприятиях НКВД СССР и стройбатах Красной Армии — 10 739 семей, 34 348 человек. Всего же на спецпоселении на территории 35 республик, областей и краев в 1 845 поселках находилось 265 076 семей с населением в 940 752 человека. Основную массу спецпоселенцев (871 851 человек) составляли «бывшие кулаки, выселенные из районов сплошной коллективизации», крестьяне, высланные «за срыв и саботаж хлебозаготовок и других кампаний» и население, выселенное органами ОГПУ-НКВД «в порядке очистки государственных границ»3.
Несмотря на систематическое пополнение «кулацкой ссылки» численность ее не только не увеличивалась, а даже несколько сократилась. Объясняется это тем, что число умерших и бежавших из ссылки значительно превышало количество родившихся и вновь прибывших спецпереселенцев. В 1932 г., например, умерло в 5 раз больше, чем родилось, а в 1933 г. — в 9 раз больше. За 1930-1936 г. численность спецпереселенцев уменьшилась почти на 900 тысяч человек и стабилизировалась на уровне примерно одного миллиона человек.
Н.А. Ивницкий. Судьба раскулаченных в СССР. Москва, 2004, 296с.
https://vk.com/doc196385453_542043301
https://vk.com/doc-55240536_217238833
Книга: О голоде 1932-1933 гг. в СССР (2009г., 288с.) завершает цикл моих монографий по истории советского крестьянства конца 1920-х — 1930-х годов: «Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса (1929-1932 гг.)» (М., 1972), «Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов)» (М., 1994 и 1996), «Репрессивная политика Советской власти (1928-1933 гг.)» (М., 2000), «Судьба раскулаченных в СССР» (М., 2004)
https://vk.com/doc196385453_549880395
СамоОрганизация Крестьянской Кооперации
https://vk.com/doc399489626_577465819

 Отправлено: 19.05.21 09:35. Заголовок: Великий перелом Прои..

Великий перелом
Происходя из старинного старообрядческого рода, идущего по линии матери от протопопа Аввакума, я воспитан на древнерусской культуре Корсуня, Киева и Новгорода и впитал в себя любовь к древней, допетровской Руси, певцом которой я являюсь. Осуществляемое при диктатуре пролетариата строительство социализма в СССР окончательно разрушило мою мечту о Древней Руси. Отсюда мое враждебное отношение к политике компартии и Советской власти, направленной к социалистическому переустройству страны. Практические мероприятия, осуществляющие эту политику, я рассматриваю как насилие государства над народом, истекающим кровью и огненной болью...Я считаю, что политика индустриализации разрушает основу и красоту русской народной жизни, причем это разрушение сопровождается страданиями и гибелью миллионов русских людей...Окончательно рушит основы и красоту той русской народной жизни, певцом которой я был, проводимая Коммунистической партией коллективизация. Я воспринимаю коллективизацию с мистическим ужасом, как бесовское наваждение. Такое восприятие выражено в стихотворении, в котором я говорю: Скрипит иудина осина И плещет вороном зобатым, Доволен лакомством богатым, О ржавый череп чистя нос, Он трубит в темь: колхоз, колхоз! И подвязав воловий хвост, На верезг мерзостной свирели Повылез черт из адской щели, - Он весь мозоль, парха и гной, В багровом саване, змеей По смрадным бедрам опоясан... Из протокола допроса от 15 февраля 1934г.
Николай Алексеевич Клюев (10 (22) октября 1884, Коштугская волость, Олонецкая губерния— расстрелен между 23 и 25 октября 1937, Томск). Избранное
https://web.archive.org/web/20160316122513/http://kirsoft.com.ru/freedom/KSNews_1146.htm
«Сплошная коллективизация» и «раскулачивание» вместе составляли второй этап войны против деревни, отделенный от первого промежутком всего в 7—8 лет. Но теперь баланс сил был совершенно иным. Во-первых, власть не имела соперников в виде белых армий, отвлекавших ее от крестьянской войны. Во-вторых, власть сильно укрепилась, за время нэпа были накоплены большие материальные запасы, укрепились партия, армия, ОГПУ. Поэтому вторая война против деревни и была выиграна, причем за сравнительно короткий промежуток — в три года.
В основном коллективизация была проведена за 1930—1931 годы. Данные о начале коллективизации до 1930 года были приведены выше. Новый штурм деревни начался к осени 1930 года. Пленум ЦК в декабре 1930 года постановил довести долю коллективизированных хозяйств за 1931 год по стране до 50%, а в основных зерновых районах — до 80%. Действительно, к лету 1931 года эта доля составляла уже 52% по всей стране. К концу 1931 года она была 62%, к концу 1932-го составляла более 2/3 всех крестьянских хозяйств и 4/5 посевных площадей. На пленуме ЦК в январе 1933 года было объявлено, что решена «историческая задача перевода мелкого индивидуального раздробленного крестьянского хозяйства на рельсы социалистического крупного земледелия». К 1937 году было коллективизировано 93% крестьянских хозяйств.
«Раскулачивание» было лишь террористической стороной коллективизации. Зажиточные крестьяне чувствовали себя более независимо, они часто пользовались большим авторитетом, были более образованны. Очевидно, что они были потенциальными руководителями сопротивления деревни и их надо было подавить в первую очередь. Впрочем, в ряде официальных постановлений признавалось, что кампания «раскулачивания» направлялась и на крестьян, которые ни в каком смысле «кулаками» не были. Например, в конце 1933 года, когда коллективизация была в основном завершена, была разослана инструкция, подписанная Сталиным и Молотовым от имени ЦК и СНК, в которой говорилось: «В результате наших успехов в деревне наступил момент, когда мы не нуждаемся в массовых репрессиях, задевавших, как известно, не только кулаков, но и единоличников и часть колхозников».
Решающим толчком в деле раскулачивания была секретная директива ЦК от 30 января 1930 года. В ней подлежащие раскулачиванию делились на три категории: «контрреволюционный актив», «крупные кулаки и бывшие полупомещики, активно выступавшие против коллективизации», и «остальные».
Первых предлагалось арестовывать и репрессировать, то есть отправлять в лагеря или расстреливать. Их семьи, а также все, относящиеся ко второй категории, подлежали высылке на поселение в отдаленные районы. Остальных предлагалось расселись в пределах краев их прежнего проживания. Общее число «кулаков» устанавливалось в 3-5% крестьянских хозяйств. По основным сельскохозяйственным районам страны для первой категории устанавливалась цифра в 60 тысяч, для второй — 150 тысяч хозяйств.
Сохранилась директива ОГПУ по «ударному проведению следствия, чтобы добиться разгрузки аппарата и мест заключения». В сообщении из Сибири для Сталина говорится: «Работа по конфискации <...> у кулаков развернулась и идет на всех парах. Сейчас мы ее развернули так, что аж душа радуется; мы с кулаком расправляемся по всем правилам современной политики, забираем у кулаков не только скот, мясо, инвентарь, но и семена, продовольствие и остальное имущество. Оставляем их в чем мать родила». Председатель ГПУ Украины писал Орджоникидзе, что выселяли «и глубоких стариков, и старух, беременных женщин, инвалидов на костылях».
Сохранился дневник учителя из Центральной России: «В соседней комнате находились арестованные кулаки. Посмотрел на них: обыкновенные русские крестьяне и крестьянки, в зипунах, в полушубках, в поддевках. Многие в лаптях. Тут же копошились всех возрастов дети. <...> Кричали навзрыд, как по покойнику». Из дневника крестьянина-духобора: «В конце мая приехали солдаты, атаковали село ночью совместно с нашими партийными и выгоняли из домов стариков и больных, не было пощады никому. Было раскулачено около 26 дворов, и их угнали <...>. Убит один Егор Медведев и увезен незнатно куда солдатами, и одна была ранена женщина — Настя Арищенкова, и еще угоняли других, брали по одному из семьи».
Вся эта грандиозная акция искусно дирижировалась властью, которая то рассылала членов высшего руководства для подхлестывания коллективизации и раскулачивания (Калинина, Кагановича, Орджоникидзе, Яковлева), то издавала постановления, осуждающие «перегибы», чтобы стихия антикрестьянского насилия не вышла из-под контроля и не выплеснулась из берегов.
Но существенно, что акция была запланирована в общегосударственном масштабе. Инструкция ЦК от 20 февраля 1931 года предлагала ОГПУ в течение шести месяцев подготовить районы для расселения раскулаченных семей на 200—300 тысяч семей (чтобы оценить число людей, надо умножить по крайней мере на пять) под управлением специальных комендантов. Впоследствии к этому добавлялись дополнительные категории выселяемых.
Абсолютные цифры, как мне кажется, мало помогают понять такие события. Да и установить их точно, вероятно, невозможно. Все же приведем некоторые.
Из докладной записки Ягоды Сталину от 16 октября 1931 года следует, что за два года раскулачивания на север и в отдаленные районы страны выселено 1 158 986 человек. В их числе 459 916 детей. Всего же выселено и переселено 1 637 740 человек. Здесь не учитываются те, кто был в это время в лагерях и тюрьмах. В первые годы депортаций (1930—1931 годы) умерло 350—400 тысяч человек. В 1932—1933 годах из числа спецпереселенцев умерло 240 тысяч человек, а родилось 35 тысяч. Смертность детей была в 5—6 раз выше, чем у окружающего населения.
Большое количество детей среди спецпереселенцев понятно. В начале акции раскулачивания разрешалось оставлять на месте у родственников детей до 14 лет, но вскоре этот возраст был понижен до 10 лет.
Дух эпохи отражают скорее не абсолютные цифры, а то, как их воспринимали современники. Например, выступая на пленуме ЦК в январе 1933 года, нарком юстиции СССР Крыленко сказал: «Если мы возьмем общее количество дел и лиц, осужденных по закону 7 августа (его содержание см. ниже. — И.Ш.), то на первый взгляд мы имеем как будто достаточно внушительную цифру — 54 645 человек... Но как только вы поставите вопрос, какого рода репрессии здесь применялись, вы увидите следующую картину: <...> применение высшей меры, которая была одним из основных мероприятий для того, чтобы ударить по прихлебателям этого классового врага; по тем, кто идет за ним, — она была применена судом первой инстанции всего на сегодняшний день в 2110 случаях. Реализована же в гораздо меньшем количестве — едва ли в 1000 случаях». Горькие сожаления о недостаточном числе расстрелянных больше передают дух времени, чем абсолютные цифры.
Конечно, наступление на деревню вызвало ее сопротивление. Из сводок ОГПУ известно, что в 1930 году было 13 754 массовых выступления. Из них женских восстаний («с преобладанием женщин», согласно сводкам) — 3712. Точная информация по следующим годам, видимо, отсутствует. В сводках говорится об «усилении антисоветских настроений», о «массовых выступлениях», но число их не приводится. В любом случае силы были слишком неравны.
Одной из форм крестьянского протеста можно считать падение собранного урожая. В 1930 году было собрано 835 млн ц., в 1931 году — 695 млн ц., в 1932 году — 699 млн ц. Это нельзя объяснить лишь погодными условиями. В сводках ГПУ руководители колхозов и совхозов часто обвиняются в «сокрытии» и «разбазаривании» собранного хлеба, то есть в раздаче его крестьянам в оплату труда. Появились «парикмахеры» — в основном женщины, ножницами срезавшие колосья на кашу, — и «несуны», уносившие зерно с токов за пазухой, в карманах. Против них был направлен закон от 7 августа 1932 года, определивший «в качестве меры репрессии за хищение (воровство) колхозного и кооперативного имущества высшую меру наказания — расстрел с конфискацией всего имущества» и только при «смягчающих обстоятельствах лишение свободы не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества».
Интересно, что в Собрании сочинений Сталина, издававшемся уже в послевоенное время, но еще при его жизни и явно под его присмотром, указывается, что этот закон был написан лично им, и отмечается, в какой именно день он это сделал. Речь шла, конечно, о крохах. Недаром этот закон стал известен под именем «закона о колосках» или даже «закона о пяти колосках».
Падение хлебных сборов отнюдь не означало, что колхозники потребляют много хлеба. Об этом свидетельствует страшный голод 1932-1933 годов (16). Он был прежде всего следствием нового уровня выжимания хлеба из деревни, который стал возможным в результате коллективизации...
И. Шафаревич. Революция и эпоха коммунизма...Великий перелом - Опубликовано в журнале «Москва», 1999, No 10, 11
https://vk.com/doc238227663_458708174?hash=fb4a0d4f9486a8ddd3&dl=6fdbe883f23ecbb5c8
https://lit-yaz.ru/istoriya/3355/index.html?page=6

Из информационной сводки Секретно-политического отдела ГПУ о голоде в Северо-Кавказском крае
7 марта 1933 г.
Тов. Менжинскому, Ягоде, Прокофьеву, Агранову
В отдельных населенных пунктах целого ряда районов СКК отмечается обострение продзатруднений.
Факты продзатруднений в районах: Курганинском, Армавирском, Ново-Александровском, Лабинском, Невинномысском, Моздокском, Ессентукском, Крымском, Анапском, Ейском, Старо-Минском, Кущевском, Тихорецком, Медвеженском, Ново-Покровском, Каневском, Краснодарском, Павловском, Кореновском, Майкопском, Вешенском, Калмыцком, Константиновском и Тимашевском.
По далеко неполным данным в этих районах учтено:
Опухших от голода 1742 чел.
Заболевших от голода 898 чел.
Умерших от голода 740 чел.
Случаев людоедства и трупоедства 10 чел.
В голодающих населенных пунктах имеют место случаи употребления в пищу различных суррогатов: мясо павших животных (в том числе сапных лошадей), убитых кошек, собак, крыс и т.п.
ЦА ФСБ РФ. Ф. 4. Оп. 11. Д. 42. Л. 62. Заверенная копия.
***
Спецсводка Секретно-политического отдела ОГПУ «О продовольственных затруднениях в Казахстане»
5 ноября 1932 г.
Наблюдающиеся в ряде районов Казахстана продзатруднения продолжают обостряться.
По дополнительно поступившим (далеко не полным) данным в течение прошедших месяцев 1932 г. на почве продзатруднений умерло 14549 чел., из которых 2500 умерло в сентябре и октябре.
В настоящее время особенно острые продовольственные затруднения переживает Тургайский, Батбаккаринский, Карсакпайский и Кувский районы. В этих районах сельское хозяйство крайне подорвано, почти полностью уничтожен скот, поля остались незасеянными.
В Батбаккаринском и Тургайском районах население голодает. Казахи питаются собираемыми в степи кореньями, сусликами, мышами. Помещения РИКов набиты голодающими, которые тут же и умирают.
В Тургайском районе, где 50% посевов погибли, до 5 октября умерло от голода 4452 чел. Ежедневно умирает в среднем по 20 чел. По району 77 тыс. чел. совершенно не имеют продовольствия.
В Батбаккаринском районе не имеющих хлеба насчитывается 8400 чел., а 900 хозяйств, организованные в колхоз, имеют 100 га посевов.
В Кувском районе в колхозе «Жана-Жол» колхозники, колхозницы и малолетние дети при отсутствии другого продовольствия питаются только зеленью. В этом же районе в колхозе Шуакал ежедневно умирают от голода по 3−4 колхозника. В Карсакпайском районе ежедневно умирает по 2−3 чел.
По некоторым районам нуждающиеся в неотложной продовольственной помощи составляют от 50 до 95% населения. Так, в Абралинском районе в хлебе нуждаются 95% всего населения, в Кувском — 85%, Баян-Аульском — 60%, Павлоградском — 50%.
Остро нуждаются в продпомощи также районы: Челкарский, Табынский, Атбасарский, Акмолинский, Жана-Аркинский и др…
О положении с продзатруднениями в районах Казахстана информирован Казкрайком.
Начальник СПО ОГПУ Молчанов
Пом. начальника 2 отделения
СПО ОГПУ Сидоров
ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. On. 10. Д. 514. Л. 234−236.
Заверенная копия.
***
Из сводки ГПУ УССР о голоде в районах Украины
12 марта 1933 г.
По данным, поступившим в январе-марте, продзатруднения зафиксированы в 738 населенных пунктах 139 районов, где голодает 11067 семей. В числе голодающих острым заболеваниям на почве недоедания подвержено 17308 чел. За этот же период умерло от голода — 2487 чел. Наибольшее количество фактов голода зарегистрировано в конце февраля и начале марта. В отдельных областях это явление приняло массовый характер.
По отдельным областям Украины приведенные цифры разбиваются:

Наиболее поражены продзатруднениями — Днепропетровская, Киевская и АМССР. По количеству голодающих семей, подверженных заболеваниям и смертности, особенно выделяется Днепропетровская обл.
Преобладающее количество голодающих — колхозники. К ним относятся, главным образом, многосемейные хозяйства, выработавшие незначительное количество трудодней. Зарегистрированы также факты голода среди колхозников, выработавших большое количество трудодней, но не получивших в колхозах продуктов питания в результате разбазаривания и кражи хлеба в момент уборки.
Среди единоличников испытывают продзатруднения многосемейные, главным образом, бедняцкие хозяйства. Большинство из них в последнее время не занималось сельским хозяйством.
Голодающие семьи употребляют в пищу разные суррогаты (кукурузные кочаны и стебли, просяную шелуху, сушеную солому, травы, гнилые арбузы и буряки, картофельную шелуху, стручки акации ит. п.). Зарегистрированы факты употребления в пищу мяса кошек, собак и павших лошадей.
Случаев людоедства зарегистрировано 28. Большая часть из относится к 3-ей декаде февраля и началу марта. 19 случаев людоедства из 28 приходятся на Киевскую обл...
Голод 1932-1933 гг. на Украине: Сб. док.
Киев, 1990. с.429-430.
Н.А. Ивницкий, Голод 1932-1933 годов в СССР. 2009, 288с.
https://vk.com/doc196385453_549880395
https://www.litmir.me/br/?b=239226&p=1
СамоОрганизация Крестьянской Кооперации
https://vk.com/doc399489626_577530279