Отправлено: 17.10.09 09:36. Заголовок: Происхождение Славян

В последнее время проблема происхождения славян, главным образом в свете археологических данных, усиленно обсуждалась в советской и зарубежной славянской литературе. Необходимо подвести итоги этому обсуждению (А. Удальцов, 1949)

 Отправлено: 17.10.09 12:28. Заголовок: Ять пишет: В послед..

Ять пишет:

цитата:

В последнее время проблема происхождения славян,

В чём проблема? и каких именно славян - славянская семья большая.

Ять пишет:

цитата:

Необходимо подвести итоги этому обсуждению (А. Удальцов, 1949)

какому обсуждению? и кто таков Удальцов, и что за дата?

 Отправлено: 17.10.09 20:17. Заголовок: Сейчас будут цитаты...

 Отправлено: 17.10.09 21:13. Заголовок: Скрытый текст пишет:..

Скрытый текст пишет:

цитата:

Сейчас будут цитаты...

А чё скрываться-то? И такое как бы зловешщее обещание… ;- )

 Отправлено: 17.10.09 23:01. Заголовок: Ludovit пишет: А чё..

Ludovit пишет:

цитата:

А чё скрываться-то? И такое как бы зловешщее обещание…

Шуточка такая!

 Отправлено: 18.10.09 16:41. Заголовок: ВиТиЧ пишет: Шуточк..

ВиТиЧ пишет:

цитата:

Шуточка такая!

А! Понятно ;- (

 Отправлено: 19.10.09 10:41. Заголовок: Ять ты хочешь, чтобы..

Ять ты хочешь, чтобы мы рассказали твою тему?

 Отправлено: 19.10.09 14:16. Заголовок: Удальцов А.Д. Происхождение славян

Удальцов А.Д. Происхождение славян

цитата:

Настоящая статья представляет собой изложение лекции, прочитанной в Москве 6 мая 1947 года по поручению Всесоюзного лекционного бюро при Министерстве высшего образования СССР. В статье автор изложил основные итоги своей многолетней работы по данному вопросу. *** В настоящее время когда Советский Союз - величайшая в мире славянская социалистическая держава - сыграл решающую роль в разгроме гитлеровской Германии и в спасении человечества от немецкого фашизма, когда между всеми славянскими народами установились и все более крепнут взаимопонимание и тесная дружба, залог их непобедимости и безопасности, - тема о происхождении славян, о единстве их происхождения, особенно актуальна. Как образовалась обширная совокупность наций, именуемых славянскими? Как сложились различия между славянами восточными (русские, украинцы, белорусы), западными (поляки, чехи, словаки и др.) и южными (сербы, хорваты, болгары и др.)? Вот ряд вопросов, на которые я постараюсь ответить в настоящей статье. I Как отвечала на эти вопросы русская досоветская и зарубежная литература да настоящих дней (Остановлюсь лишь на некоторых, наиболее типичных теориях). Древний русский летописец считал, что после потопа и рассеяния потомков Ноя по всей земле славяне пришли к Дунаю: Во мнозех же временех сели суть Словени по Дунаеви, где есть ныне Угорьска земли и Болгарьска. И от тех Словен разидошася по земли и прозвашася имены своими, где седше, на котором месте -. Так, по мнению летописца, образовались многочисленные племена восточных, западных и южных славян. Близкую к этой точке зрения теорию развивал в свое время известный русский историк В.О. Ключевский (а до него С.М. Соловьев). По мнению Ключевского, первоначальной родиной славян были земли по Дунаю. Затем славяне поселились на северо-восточных предгорьях Карпат, откуда в VIв. и началась история России; здесь образовался обширный военный союз племен во главе с племенем дулебов-волынян; отсюда восточные славяне расселились на восток и северо-восток, до Ильменя (VII-VIIIвв.). Иной точки зрения придерживался другой виднейший русский историк и языковед - Шахматов. По его мнению, славяне первоначально жили непосредственно на побережье Балтийского моря. Первой прародиной славян был, таким образом, бассейн Западной Двины и Нижнего Немана. Затем славяне, известные тогда под именем венетов (или венедов), передвинулись на Нижнюю Вислу, на место готов, ушедших в Причерноморье (конец II - начало IIIв.). Бассейн Вислы явился, таким образом, второй прародиной славян. Наконец, после того как степи и южная часть Украины была очищена от готов (IVв.), славяне двинулись на восток и юг, в Причерноморье. Это была третья по счету родина восточной и южной ветвей славянства. Приведем еще точку зрения известного чешского ученого Нидерле. По его мнению, славянская прародина лежала на территории к северу от Карпат, по средней и Верхней Висле, по верховьям Прута, Днестра и Южного Буга, по Среднему и частью Верхнему Днепру, по Припяти и Западному Бугу. Уже здесь праславяне делились на восточных, западных и южных. Прародину славян, по мнению Нидерле, составляли, следовательно, части современной Польши, Белоруссии и Правобережной Украины. Немецкие националистические фальсификаторы истории издавна уделяли особое внимание вопросам происхождения народов Европы. По их мнению (Коссика - наиболее видный из них), все праиндоевропейцы (праиндогерманцы, или арийцы) сложились на севере Германии, в Ютландии и Южной Скандинавии, главным образом на основе северной (нордической) расы. Расселяясь отсюда по Европе и Азии, вплоть до Индии, праиндоевропейцы смешивались с туземным неарийским населением и таким образом якобы положили начало разнообразным индоевропейским народам, в том числе и славянам. Поэтому народом, наиболее сохранившим исконные индоевропейские (или арийские) черты характера и физического облика высшей северной расы, являлись, по этой фантастической теории, немцы, предназначенные якобы в силу этого к господству над другими народами. К сожалению, и после разгрома немецкого фашизма следы этой фальсификации истории продолжают до сих пор сохраняться в зарубежной литературе. …

А.Д. Удальцов. Происхождение славян. Вопросы истории, 1947 (7), с. 95-100 http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_287.htm

 Отправлено: 20.10.09 10:15. Заголовок: А.Д. Удальцов. Происхождение славян

 Отправлено: 20.10.09 13:32. Заголовок: А.Д. Удальцов. Происхождение славян

 Отправлено: 21.10.09 10:03. Заголовок: А.Д. Удальцов. Происхождение славян

 Отправлено: 21.10.09 12:21. Заголовок: А.Д. Удальцов. Проблема происхождения славян в свете современной археологии

цитата:

VI Выше нами дана в основных чертах построенная на современных археологических данных картина образования раннего славянства (картина происхождения славян в свете главным образом критически проверенных письменных источников, но с учетом и археологического материала дана мной в сжатом очерке Происхождение славян (Вопросы истории. 1947(7))), развившегося затем к VI-VIIвв. н.э. в историческое славянство с классовым строем и первыми государственными образованиями. Многое в этой картине требует еще дальнейших исследований, дальнейшего обоснования, а возможно, и исправления. В этом отношении перед советской археологией стоят непосредственно следующие важнейшие исследовательские задачи: 1. Необходимо дальнейшее исследование скифских (сколотских) племенных культур и их перерастания в раннеславянские культуры полей погребений. 2. Исследование самих культур типа полей погребений на Украине и в Закарпатской Руси (проблема их возникновения и развития на западе Украины, в Закарпатье и в Среднем Поднепровье, их отношения к культурам лужицкого типа и к северо-фракийским). 3. Изучение северных (миниатюрныx) полей погребений в Белоруссии и на Верхнем Днепре (проблема взаимосвязей с лужицкими культурами, особенно привислянскими на западе и с культурами полей погребений Украины, а также проблема ранних взаимоотношений местного населения с балтийскими племенами). 4. Исследование племенных культур с так называемыми длинными курганами и подобных им культур на территории между Чудским озером и рекой Великой на западе и Верхней Волгой на востоке (проблема хронологии, взаимоотношений этих культур с культурами протобалтийцев и родственных связей последних с ранними славянами; дальнейшее развитие здесь племен северовосточных славян). 5. Изучение генезиса культур дьякова типа и их связей с Поднепровьем, а также поздних стадий развития западной части культур этого типа (проблема их взаимоотношений с культурами длинных и круглых курганов и сопок). 6. Изучение процесса перехода раннеславянских племенных культур в позднейшие племенные культуры славян Повести временных лет (проблема антов и Руси). 7. Дальнейшее палеоантропологическое исследование населения территории славянского этногенеза. 8. Лингвистические (в частности, топонимические) исследования в свете археологических данных, касающихся территории славянского этногенеза. 9. Дальнейшие исследования исторических источников, характеризующих процесс славянского этногенеза, а равно и относящихся сюда этнографических данных. Близко соприкасаются с указанными основными задачами следующие, требующие разрешения проблемы: 1. Проблема перехода племенных культур трипольского типа в соответствующие культуры периода бронзы на Украине и затем в раннескифские (сколотские) земледельческие культуры Среднего Поднепровья. 2. Взаимоотношение племенных культур периода бронзы на Украине с долужицкими и лужицкими культурами на западе (особенно в Повислянье) и соответствующими культурами в Восточной Европе (фатьяновская, катакомбная, срубная, киммерийская; изучение последней имеет особое значение). 3. Проблема поэдненеолитических культур с ямочно-гребенчатой керамикой на территории Белоруссии и на Верхнем Днепре и их взаимоотношений с позднейшими раннеславянскими культурами на той же территории, а равно и с культурами областей этногенеза различных угрофинских племен. 4. Изучение сарматских племенных культур (в первую голову роксоланов) и связанных с ними позднемэотийских племенных культур Приазовья (проблема их взаимоотношений с ранними славянами и протоболгарами). 5. Аланская проблема (происхождение и взаимоотношения аланских племен со славянами и хазарами; дальнейшее, более детальное изучение культур салтово-маяцкого типа). 6. Скифско-сарматское царство в Крыму и Боспорское царство, их роль в развитии восточнославянской культуры. 7. Готская проблема и разоблачение немецких фальсификаций в этом вопросе. 8. Дальнейшая критика норманизма в свете археологии. Кроме того для выяснения роли восточнославянских племён в этногенезе южных славян было бы весьма желательно археологическое изучение, совместно с болгарскими учёными, придунайских раннеславянких поселений. Ряд племенных культур, позже исчезнувших (культуры ленточной кеpaмки, шнуровой, или верёвочной, керамики, ямочно-гребенчатой, тшинецкой культуры, - последняя сыграла значительную роль в сложении лужицкой культуры), охватывал одновременно и территории современной Польши и западные области Украины и Белоруссии. Было бы крайне желательно параллельно изучению этих культур польскими археологами на своей территории изучение тех же культур на территории Coвeтскoго Союза для всестороннего освещения соответствующих проблем. Таковы важнейшие задачи, стоящие перед советской археологией в деле дальнейшего исследования проблемы происхождения славян.

Удальцов А.Д. Проблема происхождения славян в свете современной археологии. Вопросы истории, 1949 (2), с. 14-25 http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_287.htm

 Отправлено: 30.10.09 10:36. Заголовок: По следам древних Славянских племен

цитата:

П.Н. Третьяковым была выдвинута новая концепция этногенеза и истории восточных славян, основанная на последних достижениях как археологии, так и смежных наук, прежде всего языкознания. Сущность ее заключается в следующем. Славяне уже изначально не были компактной культурно-этнической общностью, а делились на несколько племенных групп, имевших определенные отличия в культуре и языке. До середины I тыс. до н.э. их этническое развитие было связано главным образом с процессами дифференциации, позднее - интеграции, достигшей максимума к исходу великого переселения народов в V-VIвв. Консолидация славянской общности после середины I тыс. до н.э. нашла археологическое выражение в распространении в Среднем Поднепровье зарубинецкой культуры. В начале I тыс. н.э. главные центры исторической жизни находятся уже не в Среднем, а в Верхнем Поднепровье. Сюда славянские (зарубинецкие) племена были оттеснены сначала кочевниками-сарматами, а затем готами и другими племенами, составившими черняховскую культуру III-IVвв. С передвижением славян на север начался процесс ассимиляции местных балтийских племен, завершившийся в отдельных местах лишь в конце I - начале II тыс. н.э. С субстратным воздействием связано появление в культуре славян отдельных балтийских элементов, заметно изменивших ее характер. В послегунское время, когда резко изменилась историческая обстановка, славяне возвращаются в Среднее Поднепровье, а также осваивают земли, которые им ранее не принадлежали, продвигаются на юг вплоть до нижнего Дуная, где вступают в борьбу с Восточной Римской империей. С этими передвижениями славян связано появление в Среднем Поднепровье пеньковской культуры, отличия которой от исходной, более северной, обусловлены зародившимися контактами и связями славян со степными кочевыми племенами. Более поздний этап движения славян в Поднепровье связывается с появлением на Левобережье Среднего Днепра и Верхнем Дону роменско-боршевской культуры, сложившейся в верховьях Десны и Оки при участии балтийского субстрата.

Е.А. Горюнов. К 75-летию со дня рождения Петра Николаевича Третьякова. СА, 1984(2), с.268-273) http://sinsam.kirsoft.com.ru/KSNews_729.htm

 Отправлено: 11.11.09 13:36. Заголовок: П.П. Ефименко, П.Н. Третьяков. Курганный могильник у с. Боршева

цитата:

Борiевский курганный могильник расположен в соседстве с Большим городищем, в 400-450 м от него к югу, на ближайшем мысу коренного берега; От окраины древнего поселения, примыкавшего к городищу, где в 1905 г. производил раскопки А.А. Спицын, курганы отстоят всего на 200-250 м. Внешний облик курганного могильника весьма характерен. Занимая площадь около 1 га, могильник состоит из нескольких сотен крутобоких, хорошо сформированных насыпей, более или менее одинаковых по величине. Средняя высота курганов составляет 1,5-2 м, при диаметре около 10 м. Отклонения от этих норм в ту и другую сторону очень незначительны. Курганов высотою 3 м в могильнике нет; равным образом совершенно отсутствуют маленькие насыпи, обычные для русских курганных могильников XI-XII вв. Курганы расположены очень тесно, часто соприкасаясь основаниями. Следов канавок вокруг них незаметно. Многие курганы попорчены старыми раскопками и кладоискателями. Как и вся окраина береговой возвышенности, обращенная к Дону, место, занятое могильником, заросло густым кустарником, что делает весьма затруднительным точный подсчет насыпей и съемку плана (рис. 35). Рис. 35. Боршевский курганный могильник. Курганы северной части могильника (вверху). Курган 1 (внизу) Kpoмe основного курганного могильника около Большого Боршевского городища, имеется второй могильник, состоящий из нескольких курганов, сильно попорченных кладоискательскими ямами. Этот второй могильник расположен к западу от городища, напротив него, по другую сторону оврага. Курганы здесь отличаются большими размерами и представляют группу редко расположенных насыпей. Несмотря на некоторую удаленность от городища, второй могильник также, повидимому, принадлежал его населению. Об этом свидетельствует уже вид насыпей: они имеют те же высокие и крутобокие очертания, что, вообще говоря, несвойственно курганам более раннего времени. Кроме того, что также характерно, могильник расположен у самого края высокого берега на его склоне к Дону, где в этом районе никогда не встречаются курганы скифской эпохи или времени бронзы. В курганах, исследованных в 1905 г. А.А. Спицыным, были найдены остатки трупосожжений. В двух из них, на материке, были обнаружены небольшие прямоугольные камеры, сбитые из плах, с деревянным полом и крышей длиною в рост человека, ориентированные с запада на восток. В ящиках найдены пережженные кости, рассыпанные в полном беспорядке, и грубые глиняные сосуды ручной работы. Наиболее любопытной находкой является бронзовая фигурная бляшка, время которой А.А. Спицын определил IX в. (Отчет Археол. ком. за 1905 г., 1908. с. 83-84). Материалы из раскопок А.А. Спицына находятся в Гос. Эрмитаже. В 1929 г., во время раскопок на городище, было произведено исследование четырех курганов в северной части большого могильника. Это насыпи средних размеров, правильных круглых очертаний. Все они были раскопаны целиком, причем для изучения структуры насыпей оставлялись контрольные стенки, пересекавшие курган крест-накрест. При окончательной зачистке площади кургана стенки снимались. Для насыпи курганов был использован поверхностный почвенный слой, покрывающий здесь меловой массив коренного берега тонким чехлом в 25-30 см и переполненный меловой щебенкой. Под насыпями обнаружен тот же ненарушенный почвенный горизонт толщиною всего в 10-20 см, трудно различимый по цвету от материала, из которого сложены насыпи. Материк здесь образует меловая толща. Несмотря на некоторые различия в деталях, на которых мы остановимся ниже при описании отдельных курганов, все они дают более или менее одинаковую картину погребального обряда. Во всех исследованных курганах под северо-восточной полой, у ее края, обнаружены невысокие деревянные ящики прямоугольной формы, стоящие на поверхности погребенной под насыпью почвы. В ящике, заполненном землей, были находимы мелкие осколки пережженных костей и глиняная посуда - горшки и кувшины, иногда наполненные жжеными костями, иногда пустые, предназначенные, повидимому, для пищи. Следов кострищ в курганах не было обнаружено. Таким образом, сожжение производилось, очевидно, не на месте кургана, а где-то на стороне. Лишь в одном случае, в кургане 4, ящик подвергся действию огня. Но и здесь это не было связано с сожжением погребенного на месте. В ящике оказались сильно пережженные кости человека, несомненно принесенные со стороны. Конструктивно ящики представляли собой срубы, сбитые из расколотых вдоль нетолстых дубовых бревен, перекрытые сверху плоскими крышами из досок. В курганах 1 и 4 срубы были одинаковы по размеру; их длина составляла 1,3 м, ширина 1 м, высота около 0.4 м. В кургане 3 ящик сохранился настолько плохо, что его размеры установить не удалось. В кургане 2 был обнаружен большой ящик, имевший в длину 1,7 м, в ширину 1,3м и в высоту 0,6 м. Со всех сторон он был обставлен обрубками толстых дубовых плах, длиною до 0,7-0,8 м; все это в целом производило впечатление весьма солидного сооружения, напоминая собой по монументальности постройки дольменов. Все ящики имели по три стенки. С восточной стороны, там, где погребальный сруб примыкал к поле кургана, четвертая стена отсутствовала. С этой стороны погребальная камера была открыта. Возможно, что это входное отверстие в камеру было прикрыто лубом или чем-либо подобным. Во всяком случае очевидно, что с этой стороны внутренность ящика была доступна снаружи также и после сооружения кургана. Это предположение получило подкрепление в установленном нами факте, что в некоторых погребальных срубах оказываются сложенными остатки не одного, а нескольких сожжений. Особенно характерен в этом отношении ящик кургана 2, в котором были найдены пять глиняных сосудов с жжеными костями. Пережженные человеческие кости, кроме этого, заполняли весь северо-западный угол ящика и его середину. Отсюда естественно сделать вывод, что курганы являлись коллективными погребальными сооружениями, принадлежавшими, вероятно, родственным группам. Захоронения в курганах совершались не сразу, а постепенно. При каждом новом захоронении вскрывалось отверстие, ведущее внутрь ящика, и туда помещались остатки сожжения - жженые кости в горшке, либо без него. То обстоятельство, что насыпи курганов были раскопаны целиком, позволило выявить еще одну весьма интересную деталь в устройстве погребальных сооружений. До настоящего времени эта деталь оставалась неизвестной ввиду того, что раскопка насыпей курганов, в том числе и курганов, аналогичных боршевским, обычно не доводилась до конца. Края курганов, как правило, не вскрывались при раскопках; последние захватывали лишь середины насыпей. Во всех четырех курганах, по их периферии, под насыпями были обнаружены остатки округлых оград, состоящих из вертикально поставленных толстых дубовых плах. Центр такой ограды совпадал с центром кургана. Диаметр оград составлял от 6 до 10 м. Как это видно на чертежах и фотографиях, столбы ограды были расставлены с промежутками от 0,15 до 0,3 м. Таким образом, в каждом кургане для сооружения такого круга было поставлено до 50 столбов, для которых в почве и меловой толще были вырублены неглубокие ямки. Иногда ямки заменялись одной общей канавкой. В курганах 1 и 3 часть столбов стояла в канавке, часть в отдельных гнездах; в кургане 2 по всему кругу была вырублена одна сплошная канавка глубиной (в мелу) 0,1, шириной 0,2-0,3 м. Лучше чем в других курганах деревянная ограда сохранилась в кургане 2. Это объясняется тем, что насыпь кургана была сложена из сильно гумусированного материала, перемешанного с меловой щебенкой. Деревянные конструкции, правда все же перегнившие, полностью сохранили здесь свои первоначальные формы. Хорошо сохранились и столбы ограды, имевшей высоту около 80 см и возвышавшейся над поверхностью погребенной почвы на 40-50 см. Столбы, составлявшие ограду, были поставлены с некоторым наклоном к центру насыпи. Можно полагать, что и в других курганах высота ограды была приблизительно такой же. В кургане 4 обнаружена двойная ограда, из двух рядов столбиков. Диаметр внутреннего кольца равнялся 6 м, внешнего - 7 м. Открытая сторона погребального ящика в каждом кургане примыкала к ограде. В последней здесь устраивался небольшой перерыв, несомненно для того, чтобы не закрывать свободного доступа внутрь погребальной камеры. Это обстоятельство лишний раз подтверждает тот факт, что ящики служили местом коллективного захоронения, представляя собой своего рода коллективные урны, заполнение которых совершалось далеко не сразу. В кургане 4, помимо погребального ящика, в южной части насыпи было встречено впускное погребение ребенка. Скелет не носил следов огня. Он сохранился очень плохо и, судя по костям, принадлежал новорожденному. Умерший был погребен, повидимому, в скорченном положении, головой к центру насыпи. С погребением обнаружены бронзовый бубенчик и бронзовая крестовидная подвеска, хорошо известные по тамбовским могильникам IX-Xвв. (табл. XIV, 4-5 - В.И. Ястребов. Лядинский и Темниковский могильники. Матер. по археол. России, 1893 (10)). Между городищем и курганным могильником, на половине расстояния между ними, имеется небольшое холмообразное возвышение, почвенный слой на котором переполнен золой и углем. Имеются основания предполагать, что это всхолмление служило в древности местом сожжения мертвых, остатки которых в виде пережженных костей погребались затем в курганах.

Рис. 39. Боршевский курганный могильник. Вид деревянных сооружений в кургане 2

Рис. 40. Боршевский курганный могильник. Погребальная камера в кургане 2 до раскопки (вверху) и после раскопок (внизу)
П.П. Ефименко, П.Н. Третьяков. Древнерусские поселения на Дону.
Материалы и исследования по археологии СССР - МИА(8), М.-Л., 1948, c. 79-91 http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_290.htm

 Отправлено: 12.11.09 08:49. Заголовок: Петр Николаевич Третьяков

В ноябре 1969 г. исполняется 60 лет одному из ведущих советских археологов-славистов, члену-корр, АН СССР, старшему научному сотруднику Института археологии АН СССР, д-ру исторических наук Петру Николаевичу Третьякову. Его имя неразрывно связано с достижениями советской славяно-русской археологии. Необычайно широк диапазон его научных исследований, хронологически охватывающих период времени от мезолита до раннего средневековья, а территориально - от предгорий Урала до Средней Европы и от Белого моря до Балкан и Черного моря. Его исследованиям свойственны большой размах и целеустремленность, они обнаруживают широкую эрудицию и глубину теоретических обобщений.

Петр Николаевич Третьяков родился 13 ноября 1909 г. в г. Костроме в семье преподавателя гимназии. Еще в школьные годы он увлекался археологией, работая в костромском музее и Научном обществе по изучению местного края, принимая активное участие в археологических исследованиях известного археолога-краеведа В.И. Смирнова. Кроме того, в 1924 г. он участвовал в раскопках В.А. Городцова на Галичской стоянке, а в 1925 г. - в экспедиции А.Я. Брюсова на Чухломском озере. Все это, а так же знакомство с археологической литературой навсегда определили интересы П.Н. Третьякова. В 1926г.. после окончания костромской средней школы, он поступает в Ленинградский государственный университет на факультет языка и истории материальной культуры, который оканчивает в 1930 г., получив специальность археолога-музееведа.

В университете в то время вел занятия по славянской археологии А.А. Спицын, кроме того. П.Н. Третьяков слушал лекции А.А. Миллера, П.П. Ефименко, Б.Л. Богаевского, В.И. Равдоникаса, А.В. Шмидта. Наибольшее влияние на П.Н. Третьякова имел П.П. Ефименко - крупнейший специалист не только в области палeолита, но и по археологии славян и поволжских финно-угров. Одновременно с занятиями в университете П.Н. Третьяков с 1926 г. стал работать под руководством П.П. Ефименко в Государственной академии истории материальной культуры (ГАИМК). В декабре 1927 г. он был зачислен в штат ГАИМК на должность научно-техническoгo сотрудника. Ряд лет он участвовал в раскопках, производимых П.П. Ефименко. и в обработке собранных им материалов. В 1928 и 1929 гг. он работал в экспедиции по изучению древнерусских городищ IX-X вв. на Дону, в районе Воронежа.

В 1929 г. П.Н. Третьяковым были проведены первые самостоятельные работы на р. Мсте. в районе Вышнего Волочка. В следующем, 1930 г. он, став младшим научным сотрудником, вел полевые работы на территории Чувашской АССР, во время которых у дер. Птли-Косы впервые были исследованы памятники своеобразной культуры эпохи бронзы, впоследствии получившие название балановской. Опубликованны результаты этих раскопок в 1931 г. в статье «Из материалов Средневолжской экспедиции», которая и была его первой печатной работой.

В 1933 г. в связи с начавшимся тогда строительством верхневолжских
гидроэлектростанций на Верхней Волге были начаты большие археологические работы. Руководство ими было поручено П.Н. Третьякову, теперь уже старшему научному сотруднику ГАИМК. Эти исследования продолжались вплоть до конца 30-х годов и охватили огромную территорию, в пределах которой были обнаружены и исследованы многочисленные памятники, начиная от мезолитических и кончая русскими средневековыми. Итоги работ в Верхнем Поволжье были освещены П.Н. Третьяковым в виде публикаций. Особое внимание было обращено им на древности I тысячелетия н.э., среди которых нужно особо отметить дьяковское городище у дер. Березняки Ярославской области. Итогом работы было создание убедительной картины поселка патриархальной общины, ведущей неразделенное земледельческо-скотоводческое хозяйство и занимающейся железоделательным промыслом. Городище Березняки занимает в археологии совершенно особое место. Хозяйство и быт насельников удалось выяснить там с такой полнотой и обстоятельностью, какой не достигал еще ни один археолог. Городище раскопано целиком. Строгая методичность исследования позволяла П.Н. Третьякову сделать такие наблюдения, каких археологи еще не делали нигде. Например, в каждом из шести домов левая половина оказывалась мужской, там встречались орудия труда и оружие, а правая - женской, там была посуда. Выясняя систему отопления домов, П.Н. Третьяков доказал, что она соответствует описанию Ибн-Русте, и разрешил тем самым вековые недоумения ученых, считавших, что этот автор спутал русские жилища с банями. Особенно интересными оказалось на городище общественные здания: кузница с крицами, дом женских работ, где было много пряслиц и шильев, и, наконец, дом, где сосредоточены все зернотерки этого поселка: там, очевидно, производился размол. Общинный характер всех производственных сооружений позволял сделать правильный вывод о социальном строе. Не менее интересно и погребальное сооружение -домик мертвых. Проследив этот домик, автор попутно решил тревожившую многих исследователей загадку дьяковских погребений: почти все русские археологи писали о непонятном отсутствии могильников при городищах. В особого срубе лежали вместе пережженные кости многих покойников, а при них орудия труда, украшения и т.п. Материалы городища Березняки заняли центральное место в большой обобщающей работе П.Н. Третьякова - К истории племен Верхнего Поволжья в I тысячелетии н.э., опубликованной в 1941 г. В этой работе, в частности была высказана мысль о том, что древности I тысячелетия н.э. в Волго-Окском междуречье составляют две группы - восточную и западную. Первая принадлежала финно-yropским племенам. Вторую П.Н. Третьяков ошибочно связывал тогда со славянами. Позднее, в свете новых данных, полученных в Верхнем Поднепровье, стало ясно, что западная группа древностей принадлежала восточнобалтийским племенам, в конце I тысячелетия н.э. поглощенным славянами. Это было обосновано в его работах 50-х годов.
...
Е.А. Шмидт. К 60-летию Петра Николаевича Третьякова. Советская археология, 1969(4), с.120-125,
а также
Древние славяне и их соседи. Сборник к 60-ти летию рождения П.Н. Третьякова. Материалы и исследования по археологии СССР. Том 176. ред. Ю.В. Кухаренко. М. Наука. 1970. 158 с., (первые страницы: фотография; статья Е.А. Шмидта. К 60-летию Петра Николаевича Третьякова; Список работ П.Н. Третьякова с 1931г.)
http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_291.htm

 Отправлено: 12.11.09 10:27. Заголовок: Петр Николаевич Третьяков

Помимо исследований в Верхнем Поволжье П.Н. Третьяков в 30-х годах выступил с рядом обобщающих исследований, послуживших значительным вкладом в завершавшуюся в те годы перестройку археологической науки на марксистско-ленинской основе. Им были опубликованы тогда работы «Подсечное земледелие в Восточной Европе», «Первобытная охота в Средней Азии», «К истории доклассового общества Верхнего Поволжья», посвященные проблемам истории хозяйства, культуры и общественного строя древних племен, населявших некогда центральную и северную полосу территории СССР. Общие контуры исторического процесса прослеживались в этих работах от каменного века до средневековья. Рассматривались вопросы истории земледелия и скотоводства, в частности вопросы о переходе от подсечного земледелия к пашенному. На основе археологических данных были сделаны выводы об изменении в общественных отношениях древнего населения Восточной Европы.

В 1937 г. Государственная академия истории материальной культуры - научно-исследовательское учреждение с широкими историко-филологическим профилем - была реорганизована в Институт истории материальной культуры (ИИМК) - специализированное учреждение Академии наук СССР. Это открыло перед советской археологией новые широкие возможности. П.Н. Третьяков, получивший в 1938 г. ученую степень кандидата исторических наук без защиты диссертации, принял активное участие в перестройке своего учреждения. Под его редакцией выходит в свет том Материалов и исследований по археологии СССР, он участвует в создании серии Кратких сообщений ИИМК, является одним из авторов подготовляемого институтом коллективного труда История СССР (тома I, II), В 1940 г. он был назначен заместителем директора ИИМК.
Одновременно П.Н. Третьяков читал курсы по методике полевых археологических исследований и славянской археологии на историческом факультете Ленинградского университета. Он вел также большую общественную и пропагандистскую работу. В 1940 г. он был принят в члены КПСС.

После завершения работ в Верхнем Поволжье интересы П.Н. Третьякова все больше и больше сосредоточиваются вокруг славянской тематики, которая впоследствии стала основным направлением его работ. Впрочем, эта тематика привлекала его и раньше. Еще будучи студентом П.Н. Третьяков проработал в Костромском музее материалы курганов XII-XIV вв., опубликовав их в 1932 г. в работе Костромские курганы. В 1937 г. он выступил с дискуссионной статьей Расселение древнерусских племен по археологическим данным.
Для П.Н. Третьякова было ясно, что серьезные исследования восточнославянских древностей невозможны без новых полевых работ в Поднепровье - области, в пределах которой протекала древнейшая история восточных славян, где сложилась некогда древнерусская народность. Попытка обобщить известные по старым работам археологические материалы Верхнего Поднепровья и определить основные группы днепровских древностей раннего железного века и I тысячелетия н.э. была предпринята П.Н. Третьяковым в работе Северные восточнославянские племена, опубликованной в 1941 г. Здесь были намечены варианты культуры в разных областях Подпепровья, дана их хронология и поставлены проблемы, связанные с этногенезом восточных славян. Работа подготовила почву для последующих полевых исследований. Она имела, однако серьезный недостаток, связанный с тем, что ее автор во многом исходил из ошибочных взглядов акад. Н.Я. Марра на пути этногенического процесса. Древние племена Поднепровья оценивались им как стадиальные предшественники славянского населения. Полевые работы в Поднепровье П.Н. Третьяков начал в 1938г., когда были проведены обследования славянских городищ в лесостепном Левобережье, на Полтавщине. В 1940 г. П.Н. Третьяков обследовал древности на Правобережье, в области киевского полесья. Однако Великая Отечественная война прервала эти исследования.

В июле 1941 г. П.Н. Третьяков уходит в ряды Советской армии. Он был на пропагандистской и преподавательской работе в системе Главного
Политического управления РККА, читал лекции в Военно-политической академии им. В.И. Ленина и на Высших военнo-политических курсах. В 1945 г., в составе лекторской группы Главного Политического управления РККА он обьехал почти всю восточную часть Германии. В это время он был награжден орденом Красной Звезды. Осенью 1945 г. П.Н. Третьяков
мобилизовался из рядов Советской Армии и возвратился в Ленинград на должность заместителя заведующего Институтом истории материальной культуры и заведующего Ленинградским отделением ИИМК. В 1945 г. вышла книга К истории племен Верхнего Поволжья в I тысячелетии н.э. и подводящая итоги многолетним полевым исследованиям, была защищена П.Н. Третьяковым в качестве докторской диссертации.

Зимой 1946 г. во главе группы советских археологов и этнографов, куда входили А.В. Арциховский, Б.А. Рыбаков, В.И. Равдоникас, С.А. Токарев и П.Д. Богатырев, П.Н. Третьяков совершил трехмесячную поездку по странам Балканского полуострова - Болгарии, Югославии и Румынии.
Советские ученые во время этой поездки информировали научную общественность этих стран о своих работах, прочитали многие десятки лекций , для широкой аудитории, знакомились с состоянием археологических и этнографических исследований, изучали музейные собрания, памятники архитектуры и искусства и т.д. Впервые были установлены научные контакты положившие начало тому содружеству археологов и этнографов Балканских стран и СССР, которое существует и в настоящее время.

В конце 1946 г. П.Н. Третьяков был привлечен на работу в отдел науки управления пропаганды и агитации ЦК КПСС, в связи с чем состоялся его переезд из Ленинграда в Москву. Вскоре он был утвержден профессором Академии общественных наук при ЦК КПСС по кафедре истории СССР.
B 1951-1953 гг. он являлся главным редактором журнала Вопросы истории. В 1951 г. по ходатайству АН СССР П.Н. Третьяков был освобожден от работы в отделе науки и утвержден директором Института славяноведения АН СССР, а вскоре по совместительству - заместителем академика-секретаря Отделения исторических наук АН СССР. Здесь он работал вплоть до 1959 г. с академиками-секретарями отделения Б.Д. Грековым, А.М. Панкратовой, М.Н. Тихомировым и Е.М. Жуковым.

В Институте славяноведения П.Н. Третьяков организовал работу по написанию коллективных обобщающих трудов: История Болгарии, История Польши, История Чехословакии, в составлении первых томов которых он участвовал как автор и как редактор. В связи с работами Института славяноведения П.Н. Третьяков много раз выезжал в Польшу, Чехословакию, Болгарию и Югославию. Он активно участвовал в работах Славянского комитета СССР и Общества дружбы с зарубежными странами (ВОКС). Он не раз выезжал в славянские страны, а также в Албанию и Венгрию, где участвовал в работе археологических съездов и конференций.

Несмотря на большую научно-организационную, педагогическую и общественную деятельность, П.Н. Третьяков не прерывал работы в Институте истории материальной культуры, в 1959 г. переименованном в Институт археологии АН СССР. Под его редакцией вышел в свет 1-й том Очерков по истории СССР, работа над которым была начата еще до войны. Вместе с А.Л. Монгайтом он выпустил перевод книги Л. Нидерле -Славянские Древности. В соавторстве с П.П. Ефименко он опубликовал работу Древнерусские поселения на Дону и материалы из раскопок абашевских курганов в Чувашской АССР. Им были опубликованы научно-популярные книги Восточнославянские племена (издания 1948 и 1953 гг.) и Древнейшие памятника чувашского Поволжья. В связи с лингвистической дискуссией 1950 г. П.Н. Третьяков уделил большое внимание вопросам теории этногенического процесса. Им был опубликован ряд статей, посвященных анализу распространенных тогда в советской археологии концепций акад. Н.Я. Марра.

В 1952 г. как один из авторов коллективного труда История культуры Древней Руси, П.Н. Третьяков был удостоен звания лауреата Государственной премии. Его научная, научно-организационная и общественная деятельность получила высокую оценку: он был награжден орденом Ленина.

 Отправлено: 12.11.09 11:07. Заголовок: Петр Николаевич Третьяков

Археологические исследования в Поднепровье П.Н. Третьяков возобновил еще в 1948 г., когда были произведены обследования в бассейнах рек Роси и Тясьмина. В последующие годы он вел исследования на берегах pек Горыни и Случи. В итоге их П.Н. Третьяков пришел к мысли, что понимание исторического процесса, протекавшего в Среднем Поднепровье в I тысячелетии н.э., в частности решение вопросов восточнославянского этногенеза, не будет иметь успеха без проведения исследований в Верхнем Поднепровье, древности которого оставались почти неизученными. С 1950 г. он начинает археологические работы в Верхнем Поднепровье, продолжающиеся и по сей день. В 1950-1953 гг. работы велись в южной части верхнего Поднепровья, на Гомельщине. Особое внимание было уделено исследованию зарубинецких древностей. При участии Ю.В. Кухаренко и О.Н. Мельниковской были исследованы Чаплинское городище, примыкающий к нему могильник, Моховское II городище и обследованы многочисленные другие памятники.
В последующие годы свои работы П.Н. Третьяков перенес в область Смоленского Поднепровья, где они и продолжались до 1960 г. Наиболее важные результаты исследований на Смоленщине были получены в результате раскопок на городищах Верхнего Посожья. Было исследовано городище Тушемля - второй после Березняковского городища целиком раскопанный памятник такого рода в лесной полосе Восточной Европы. На городище Тушемля открыто три разновременных культурных слоя (вторая половина I тысячелетия до н.э., начало нашей эры, вторая половина I тысячелетия н.э.), были обнаружены остатки оборонительных, жилых и культовых сооружений. Так же полностью было исследовано городище в дер. Слобода-Глушица, одновременное верхнему слою Тушемли; частично исследован путем раскопок ряд других городищ. В итоге была создана культурно-хронологическая шкала смоленских древностей I тысячелетия до н.э. и I тысячелетия н.э., изучено изменение культуры местного населения. При этом городища Смоленщины были определены как древности восточных балтов - коренного населения этих мест, что получило в среде советских археологов общее признание.

Археологические исследования П.Н. Третьякова приняли наибольший размах с конца 50-х годов, когда он был избран в 1958г. членом-корреспондентом АН СССР и вскоре возвратился из Москвы в Ленинград, целиком посвятив себя проблемам славянской археологии. Им был выпущен том МИА, посвященный зарубинецкой культуре, в составлении которого принял участие большой коллектив авторов. П.Н. Третьяков опубликовал в этом томе результаты работ на Чаплинском городище. В работе Древние городища Смоленщины, им были подведены итоги работ в Смоленском Поднепровье. Большое внимание он уделял организации исследований в Верхнем Поднепровье. В этот период там производили раскопки многие археологи - большей частью его сотрудники и последователи. Мало-помалу начала складываться новая концепция древней истории и этногинии восточного славянства, о которой будет сказано ниже.

С 1961 г. П.Н. Третьяков перенес свои исследования в восточный районы Верхнего Поднепровья, на Десну. Им выяснено, что восточнобалтийские древности, соответствующие смоленским, относятся здесь лишь ко времени I тысячелетия до н.э. Их сменяют остатки культуры совсем иного характера, на Смоленщине почти не представленные - позднезарубинецкие древности начала нашей эры и древности более поздние, по-видимому генетически с ними связанные, относящиеся к середине и третьей четверти I тысячелетия. П.Н. Третьяков исследовал в Подесенье позднезарубинецкие селища позднего времени, такие как Посудичи и Смольянь. Последние годы П.Н. Третьяков вел полевые работы на Десне, в восточной Черниговской области УССР. И в этих местах были обнаружены как позднезарубинецкие древности, так и остатки культуры середины и третьей четверти I тысячелетия нашей эры, близкие упомянутым выше Посудичам и Смольяни и еще более близкие среднепровским раннесредневековым поселениям. Все это привело П.Н. Третьякова к выводу, что накануне нашей эры восточнославянские группировки занимали широкие пространства в Среднем Приднепровье, оставив древности зарубинецкого типа. В начале нашей эры в результате начавшегося переселения народов их главные центры переместились в южные и восточные области Верхнего Поднепровья, занятые ранее восточнобалтийским населением. Середина и третья четверть I тысячелетия н.э. были временем, когда в Верхнем Поднепровье развернулся процесс ассимиляции балтов славянами, имевшими более высокий уровень культуры и общественного строя. Одновременно днепровские славяне начали расширять свою территорию в южном направлении в области Среднего Поднепровья, обезлюдившие в послечерняховское время. В конце I тысячелетия н.э. они объединились здесь в обширный союз - Русскую землю. Области Поднестровья и Волыни в то время принадлежали славянским группировкам другого происхождения (культура Корчак).

Вместе с тем П.Н. Третьяков пришел к выводу, что древняя история славянских племен не может получить объективного освещения без изучения их соседей, прежде всего балтийских, финно-угорских и сармато-аланских племен. Все они в той или иной мере были компонентами древнерусской народности. Все эти представления были изложены П.Н. Третьяковым в ряде статей и книге Финно-угры, балты и славяне на Днепре и Волге, опубликованной в 1966 г. В настоящее время им завершена работа над книгой У истоков древнерусской народности, которая является как бы продолжением предыдущего труда.
Одновременно с научной деятельностью Петр Николаевич Третьяков ведет преподавательскую работу на кафедре археологии исторического Факультета Ленинградского государственного университета, продолжает руководить аспирантами. Многие его ученики являются в настоящее время крупными исследователями.

Более чем 40-летний творческий научный труд Петра Николаевича получил широкое признание. Он автор 140 печатных работ, ряд которых переведен и опубликован за рубежом. Он член Польского археологического общества, член ученого совета Государственного музея этнографии народов СССР, лектор общества Знание.

Отмечая 60-летний юбилей одного из ведущих русских археологов. хотелось бы пожелать Петру Николаевичу Третьякову новых больших творческих успехов.

 Отправлено: 17.11.09 16:45. Заголовок: В.П. Даркевич. Символы небесных светил в орнаменте Древней Руси

Обоготворение и почитание неба и небесных светил занимает огромное место в системе религиозных верований древности. Эти культы в той или иной степени свойственны всем без исключения земледельческим скотоводческим и охотничье-рыболовческим племенам, конвергентно возникая на определенной стадии общественно-экономического развития. В Западной Европе, на Кавказе, в Передней Азии развитие небесных культов в основном совпадает с началом разложения родового общества, что соответствует бронзовому веку (А.А. Миллер. Элементы неба на вещественных памятниках. ИГАИМК, в. 100, Л., 1933, с.131). Правда, четкие следы их в материальной культуре, в том числе и на территории СССР (А.П. Окладников. Неолит и бронзовый век Прибайкалья. МИА, 1955(43), с.343; В.И. Равдоникас. Элементы космических представлений в образах наскальных изображений. СА, 1937(IV)), прослеживаются уже в неолите, но только в бронзовом веке они распространяются повсеместно, зачастую принимая очень сложные и локально различающиеся формы. Вместе с тем единообразие религиозных воззрений, связанных с небесными светилами, приводило к сходным материальным воплощениям этих верований (сходство знаков-идеограмм, сходные формы почитания) независимо от этнической принадлежности носителей этих верований, независимо от территориальных и хронологических границ.

Это обстоятельство помогает глубже понять общие черты и специфику космических культов языческих славян, в среде которых они получили широкое распространение.

Небесные верования восточных славян, среди которых выделяется аграрный культ солнца, воплотились в символических знаках, своеобразных идеограммах, которые занимают видное место среди других мотивов древнерусской орнаментики. Зародившись в глубокой древности, они постепенно с изменением религиозных представлений претерпевали изменения как со стороны формы, так и содержания. Тем не менее основные формы этих знаков и смысл, в них заключавшийся, были одинаковы везде, где важную роль в религии играли астральные верования. Так, уже в бронзовом веке колеса, круги, звезды, свастики употреблялись как изображение солнца (рис.1 - J. Dесhеlette. Le culte du soleil aux temps prehistoriques. RА, 4-я серия, т.XIII, Paris, 1909, с.314).


1 - Б.И. и В.Н. Ханенко. Древности Приднепровья. Киев, 1899-1907, в.V, табл.XVII, 372; 2 - Л.Н. Кудь. Костюм и украшения древнерусской женщины. В кн. Высшие женские курсы. Киев, Археологический музей, 1914, табл.I; 3 - А.А. Спицын. Курганы С.-Петербургской губернии в pacкопках Л.К. Ивановского. МАР(20), СПб., 1896, табл.XIII, 31; 4 - его же. Владимирские курганы. ИАК, вып.15, СПб., 1905, 206; 5 - там же, 208; 6 - там же, 225; 7 - там же, с.143, 4; 8 - Н.Е. Бранденбург. Курганы Южного Приладожья. МАР(18), 1895, табл.VII, 2; 9 - ГИМ, 76119; 10 - ГИМ(63889); 11 - Н.И. Булычев. Раскопки по верхнему течению реки Угры. Зап. Московского археологического института. М., 1913, т.XXXI, с.33; 12 - Ф.Д. Нефедов. Раскопки курганов в Костромской губернии. МАВГР, т.III, М., 1889, табл.6, № 12; 13 - Б.И. и В.Н. Ханенко. Ук. соч., вып.VI, табл.XXXVII, 548; 14 - Б.А. Ры6аков. Радзiмiчы. Працы Археолёгiчнай Камисии, т.III, Менск, 1932, табл.VI, 1; 15 - Ф.Д. Нефедов. Ук. соч., табл.6, 18; 16 - А.А. Спицын. Курганы С.-Петербургской губернии..., табл.II, 5; 17 - ГИМ, 42436; 18 - Б.А. Рыбаков. Ук. соч., табл.VI, 7; 19 - А.А. Спицын. Курганы С.-Петербургской губернии.., табл.XII, 19; 20 - его же. Владимирские курганы, 191; 21 - там же, 199; 22 - там же, 190; 23 - Н.И. Булычев. Ук. соч., с.33; 24 - А.С. Уваров. Меряне и их быт по курганным раскопкам. М., 1872, табл.XXVIII, 24; 25 - А.А. Спицын. Владимирские курганы, 184; 26 - там же, 219; 27 - А.А. Спицын. Курганы С.-Петербургской губернии, табл.II, 3; 28 - его же. Владимирские курганы, 188; 29 - Б.И. и В.Н. Ханенко. Ук. соч., вып.V, табл.XVII, № 369; 30 - А.А. Спицын. Владимирские курганы, 186; 31 - там же, 165; 32 - там же, 186; 33 - Б.И. и В.Н. Ханенко. Ук. соч., вып.V, табл.XVII, 371, 34 - А.А. Спицын. Владимирские курганы, 185; 35 - там же, 187; 36 - А.А. Спицын. Курганы С.-Петербургской губ.., табл.VI, 18; 37 - А.С. Уваров. Ук. соч., табл.XXXII, 37; 38 - А.А. Спицын. Владимирские курганы, 189; 39 - там же, 192; 40 - Н.И. Булычев. Журнал раскопок по части водораздела верхних притоков Волги и Днепра. М., 1899, табл.ХХХ, 1; 41 - А.А. Спицын. Владимирские курганы, 178; 42 - Новгород, 6-9-1234; 43 - А.A. Спицын. Владимирские курганы, 15; 44 - Б.А. Рыбaков. Радзiмiчы, табл.VI, 5; 45 - А.А. Спицын. Владимирские курганы, 228; 46 - А.А. Спицын. Курганы С.-Петербургской губернии.., табл.V, 9; 47 - ГИМ, 50020; 48 - ИАК, вып.6, СПб., 1904, табл.V, 5; 49 - ГИМ, 69592
Рис.1. Языческие символы небесных cветил в древнерусских украшениях. I - общий вид украшений, II - схема орнамента на них, III - знаки, употреблявшиеся как солнечные символы в бронзовом и железном веке (по Ж. Дешелетту)
В.П. Даркевич. Символы небесных светил в орнаменте Древней Руси. СА, 1960(4), с.56-67
http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_293.htm

 Отправлено: 18.11.09 12:06. Заголовок: В.П. Даркевич. Символы небесных светил в орнаменте Древней Руси

В восточнославянских археологических материалах, относящихся главным образом к Х-XIII вв., мы находим много вариантов этих знаков, которые воплощают целый комплекс космических верований языческих славян. Большинство их связано с украшениями женского костюма (подвески к ожepeльям, бляшки, височные кольца), где они играли магическую роль оберегов. На рис. 1 дан генеалогический ряд этих знаков по степени усложнения форм, хотя как простые, так и сложные формы зачастую синхронны.

Крест - древний магический символ, существовавший задолго до христианства у самых различных народов. Первоначально форма креста имитировала древнейшее орудие для добывания огня, поэтому он стал универсальной религиозной эмблемой огня, а затем солнца как огня небесного. Как и огонь, солнце умирает и возрождается в процессе движения по небу. Крест как эмблема солнечного божества становится языческим очистительным символом воскресения и бессмертия задолго до христианства (Сб. Происхождения креста. М., 1937).

У языческих славян крест был также символом огня. Огонь, по языческим поверьям, был очистительной, целебной стихией, способной отпугивать нечистую силу. Поэтому графический символ этой стихии - крест, играет аналогичную роль. Его широкое распространение в народной среде говорит о древних корнях этого символа. В пережиточных народных обычаях связь огня с фигурой креста выступает достаточно четко. Например, на Украине в Великий Четверг приносили из церкви страстную свечу, огнем которой выжигали кресты на сволоках хат (Н.А. Маркевич. Обычаи, поверья, кухня и напитки малороссиян. Киев, 1860, с.4). Кресты ставили в избах, над окнами, воротами, дверями, на разных местах около дорог, по краям улиц, на перекрестках, на пожнях, на высоких берегах, над могилами. Крест носят на шее, помещают на свадебном пироге и т.п. (П.С. Ефименко. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии. Ч.1-2. Тр. ОЛЕАЭ кн.5, вып.1. М., 1877, с.163). В некоторые праздничные дни (например, в Коляды) был широко распространен обычай чертить мелом кресты не только на домах и хозяйственных постройках, но на всех земледельческих орудиях, на мебели, посуде и т.д. (П.М. Сухов. Несколько данных по народному календарю, и о свадебных обычаях крестьян Саратовской губ. Этнографическое обозрение, 1892, кн.13-14, 2,3, с.240). Этот обряд совершался для изгнания злых духов. Иногда хозяин, рисуя кресты, держал в руках блин (А. Петропаловский. Коляды и купало в Белоруссии. Этнографическое обозрение, 1908, кн.76-77, 1,2, с.154), которые некоторые исследователи считают символом солнца (Е. Кагаров. Религия древних славян, М., 1916, с.46).

В древнерусских курганных древностях X-XIII вв. Повсеместно распространены подвески-крестики разнообразных форм (рис. 1, 4-12), многие из которых имеют не имеют никакого отношения к христианству. Подвески-крестики XIв. найдены в земле радимичей (Б.А. Рыбаков. Радзiмiчы. Працы Археолёгiчнай Камисии, т.III, Минск, 1932, табл.VI), в костромских курганах XI-XII вв. (Д.Н. Анучин. О культуре костромских курганов и особенно о находимых в них украшениях и религиозных символах. МАВГР, т.III, 1899, с.257), где язычество было еще в то время очень сильно. Иногда они встречаются на одной цепочке с другими амулетами (коньками, ложечками, зубами зверя. - Отчет о раскопках Н.И. Репникова в Бежецком, Весьегонском и Делянском уездах в 1902 г. ИАК, в.6, СПб, 1904, табл.III, 25). Некоторые экземпляры имеют аналогии в древностях финно-угорских племен.

Крест являлся одновременно и символом молнии. В древности были широко распространены представления о небесном происхождении земного огня. Огонь считался посланием небес, даром неба, низведенным на землю. В свою очередь небесные светила считались средоточием небесного огня (М. Никифоровский. Русское язычество. СПб, 1875, с.24). У татранских словаков существовало предание о том, что огонь породил и солнце, и месяц, и звезды. У других славян существовали подобные поверья (И.И. Срезневский. Исследования о языческом богослужении древних славян. СПб, 1848, с.24).

Связь небесного (солнце) и земного огня явственно выступает в праздничной народной обрядности. Так, Коляды - праздник зимнего солнца - повсюду сопровождались возжением огней. Это было или бревно-бадняк, с особыми обрядами сжигавшееся в печи, или огонь свечей (Н.Ф. Сумцов. Культурные переживания. Киев, 1890, с.131). Первоначально эти огни зажигались, по-видимому, с магическими целями заклинания солнца. Они являются необходимой принадлежностью и праздника Ивана Купалы в честь летнего солнца. Иногда эти огни в народе прямо назывались огнями неба, и их получали посредством вращения колеса - символ солнца) вокруг оси (Д. Фрэзер. Золотая ветвь. Вып.IV, М., 1928, с.171). Живой огонь, добытый таким путем, считался священным, обеззараживающим, способным давать обильный урожай именно благодаря тому, что был призван подражать теплу и свету солнца.

Вследствие связи почитания солнца и огня они обозначались единым символом - фигурой креста. В то же время крестообразные фигуры заключали в себе и более сложную символику.

Крест - фигура, образованная четырьмя лучами. Число 4 у многих народов, в том числе и у славян, было магическим, священным (понятие о четырех стихиях, четыре времени года, четыре страны света). Два последних значения тесно связывали число 4 с культом солнца. Так, бог Святовит имел четыре головы, Збручский идол имеет четыре лика, обрамленные к четырем сторонам горизонта (К. Болсуновский. Жертвенник Гермеса-Световида. Киев, 1909, с.12). Святилище, открытое В.В. Хвойкой в Киеве, имело четыре выступа, ориентированные по странам света. Подобно этому, на шаманских бубнах у саамов солнце изображалось кружком с четырьмя лучами -ф-, которые называются четыре возжи солнца. Это обозначало, что власть солнца распространяется на всю землю (В.И. Равдоникас. Ук. соч. с.12).

Можно предположить, что у языческих славян крест, являясь священным символом солнца-огня, служил также амулетом, оберегавшим его владельца со всех четырех сторон.

К кругу тождественных представлений, по-видимому, относятся подвески, где орнаментируемая плоскость делится на четыре части с заполнением узором, каждой, из них (рис. 1, 25, 26). К схеме креста восходит и так называемая четырехчастная композиция (Б.А. Рыбаков. Прикладное искусство и скульптура, с.406-409, рис. 197), известная по орнаменту дробниц поясных наборов Х-XIвв. Растительный узор восточного происхождения играет здесь, вероятно, только декоративную роль.

В народном искусстве до сих пор можно найти отголоски древних представлений, связанных с описанными четырьмя элементами.

Свастика - повсеместно распространенный древний символ огня и солнца. По происхождению и содержанию близка кресту. По внешнему виду отличается от него отростками, оканчивающими каждый луч, которые первоначально символизировали вращательное движение древнего приспособления для добывания огня, а затем, когда свастика стала символом солнца, обозначали его движение по небу (Происхождение креста.., с.12).

В качестве солярных эмблем известны прямолинейная и криволинейная свастика. Древней Руси известны оба вида свастики, однако этот знак и его разновидности встречаются сравнительно редко, обычно в виде единичных изображений (рис. 1, 1-3). В народной вышивке (Е.Н. Клетнова. Ук. Соч. с.118), на писанках (Н.Ф. Сумцов. Писанки. Киев, 1891, с.33) свастика сохранялась до недавнего времени.

Из свастики посредством уничтожения одной ветви образуется тpиквестр - знак огня, домашнего очага, три изогнутые отростка которого напоминают трепетные языки пламени. Триквестр присутствует в составе символической композиции на серебряном браслете ХII в. из Чернигова (История культуры древней Руси, т. II, М., 1951, рис.211). Пережиточно сохранился в орнаментации писанок (Н.Ф. Сумцов. Писанки, с.33).

Форма круга издавна связывалась с постоянно наблюдаемой формой солнечного диска. В восточнославянских курганных древностях, известны круглые подвески без орнамента, возможно имитирующие солнце. Аналогичную роль могли играть серебряные монеты, употреблявшиеся в качестве подвесок. Известно, что у прибайкальских народов серебряные монеты иногда относятся к числу культовых принадлежность - связанных с солнцем (А.П. Окладников. Ук соч., с.341).

Крест и круг два основных элемента, из которых посредством сочетания и видоизменений образуются остальные солнечные символы.

Крест в круге (рис.1, 13-24). Этот древний знак, возможно вначале воплощал идею о неразрывной связи небесного (солнце) и земного огня, затем - повсеместно распространенная идеограмма солнца. Иногда такой крест видоизменяется в четырехлепестковый цветок (рис. 1, 20). Подобные формы непосредственно переходят в розетку.

Колесо - один из самых употребительных солярных символов (рис. 1, 27). Уже не четыре, а много лучей (спиц) исходит из одной точки. Уподобление колеса солнцу было повсеместно распространено в Восточной и Западной Европе. Эта ассоциация с огненным колесом основана на том, что, по древним представлениям, солнце вертится, катится по небу. В солнечные праздники, оно играет. Купальский огонь, символизирующий солнце, иногда зажигался посредством вращения колеса (А.А. Потебня: О некоторых символах в славянской народной поэзии. Харьков, 1914, с.166-167). Колесо, облитое дегтем, зажигалось на масленицу, когда оно символизировало возрождающееся после зимней спячки солнце, и на Ивана Купалу, когда солнце поворачивает на зиму (А. Богданович. Пережитки древнего миросозерцания у белорусов. Гродно, 1895, с.115). Во время солнечных праздников существовал обычай катания горящего колеса с холма - очевидное подражание движению солнца на небе (Д. Фрэзер. Ук. соч., с.171). Следы суеверного отношения к колесу сохранялись до недавнего времени. В бывшем Ишимском уезде существовала поговорка: Жили в лесу, молились колесу. В бывшей Смоленской губ. еще в конце XIX в. нельзя было жечь в печи старые изломанные колеса, чтобы овцы не страдали головокружением. Заболевших куриной слепотой заставляли смотреть в ступицу старого колеса, надеясь, что таким путем восстановится сила зрения (А.Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу, т. I, М., 1865, с.213).

Розетка (рис.1, 28-30) уже в древнейших культурах Востока была эмблемой солнечных богов. Фигура розетки оказалась наиболее устойчивой и в декоративной народной резьбе по дереву является одним из основных элементов узора. По своему начертанию она близка к цветку (рис. 1, 31). В розетке как бы воплотилась идея о связи животворящих солнечных лучей и обильного произрастания цветов и трав на земле. Интересно, что в Литве некоторые цветы (например, маргаритки и розы) считались цветами солнца (Маrijа Gimbutаs. Ancient Symbolism in Lithuanian Folk Art. Philadelphia, 1958, с.12).

Круг с вращающимся расчленением (так называемое сегнерово колесо) является графическим изображением вращающегося колеса-солнца (рис. 1, 34-37) . Загнутые в одном направлении спицы символизируют движение. Фигура близка криволинейной свастике. Это форма обычна в современной резьбе по дереву.

 Отправлено: 18.11.09 12:16. Заголовок: Ять пишет: На рис.1..

Ять пишет:

цитата:

На рис.1 дан генеалогический ряд этих знаков

Уважаемый Ять
а будут даны рисунки?

 Отправлено: 18.11.09 14:37. Заголовок: В.П. Даркевич. Символы небесных светил в орнаменте Древней Руси

В восточнославянских древностях Х-XIII вв. повсеместно распространены подвески-лунницы, в которых нашло отражение древнее почитание луны. Некоторые из них покрыты растительным орнаментом (рис. 1, 45). В связи с этим интересно вспомнить народные поверья, по которым луна влияет на рост растений и развитие цветов и трав (М. 3абылин. Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М., 1880, с.270). Лунницам приписывались священные свойства. A. Фаминцын приводит слова Заповеди Георгия Митрополита: аще кто целует месяц, да будет проклят (А. Фаминцын. Божества древних славян. СПб., 1884, с.31). До последнего времени в бывш. Калужской губ. сохранялась лунница с крестом, которую мужчины носили в виде серьги для предохранения от заболеваний (Д.Н. Анучин. Ук. соч., с.254).



Рис. 2. Луна с крестом в древнем и современном народном искусстве. 1 - подвеска-лунница XII в.; 2 - железный крест церкви Спаса-Нередицы (Новгород); 3, 4 - наконечники современных литовских крытых столбов и крестов

1 - А.А. Спицын. Курганы С.-Петербургской губернии в раскопках Л.К. Ивановского. МАР (20) (СПб., 1396, табл. V, 9); 2 - П.А. Гусев. О луне под крестом на куполах русских церквей. Сборник Новгородского Общества любителей древностей, т. II, 1909, с.11, рис. 4; 3 - Маrijа Gimbutаs. Ancient Symbolism in Lithuanian Folk Art. Philadelphia, 1958, рис. 17 и 4.

Иногда между рогов лунницы помещается крест символ солнца (рис. 1, 45, 46). Вся композиция воспринимается как единый солярно-лунарный символ. Вместе с тем она могла иметь более широкий смысл, нести двоякую символику. В языческих религиях почитание солнца и месяца как божеств - покровителей брака, представляет очень распространенное явление. Месяц обычно является началом мужским, женихом, солнце невестой. Эти небесные светила являются божественной брачной парой, брак которых служит прототипом человеческих браков. Как божествам, живущим в браке, земные браки отдавались под покровительство солнца и месяца. В славянской народной поэзии женский облик солнца обычнее, чем мужской, причем солнце и месяц также часто являются супружеской парой. В белорусской свадебной поэзии месяц неизменно мужское начало, солнце - женское (М.В. Довнар-3апольский. Солнышко, и месяц в белорусской свадебной поэзии. Исследования и статьи, т. I. Киев, 1909, с.346-347). В славянских колядных песнях хозяин сравнивается с месяцем, а его жена - с солнышком (А. Богданович. Ук. соч., с.96). В свадебном хлебе также иногда заключается мысль о браке солнца и месяца и самому хлебу придается форма солнца или месяца, а иногда он представляет все небесное семейство: в углублении каравая помещают сделанные из теста изображения солнца и луны (Н.Ф. Сумцов. Хлеб в обрядах и песнях. Харьков, 1885).

Таким образом, композиция из луны с крестом могла обозначать неразрывность, единство мужского (месяц) и женского (солнце) начал, быть символом супружества. Быть может, такие подвески носили только замужние женщины, хотя это еще предстоит доказать. Этот древний языческий символ дожил до последнего времени в крестах с полумесяцем под ним на куполах русских церквей (рис. 2). Позднее такая композиции воспринималась как символ победы христианства над магометанством.

Дальнейшее усложнение этого мотива представляют собой подвески, где луна с крестом заключается в ободок (рис. 1, 48). Особенно интересна подвеска (рис. 1, 49), воплощающая целый комплекс космических верований древних славян, соединяющая в одном символе все небесные элементы. Она представляет собой крест внутри лунницы, от которой расходятся 12 лучей. Вся композиция помещена в круглый ободок. Семантика луны с крестом выявлена выше. Что же означают остальные элементы композиции?

Очень часто количество повторяющихся элементов в орнаменте рассматриваемых подвесок равно 12 (12 лепестков розетки, 12 лучей, шариков, идущих по кругу и т.д.) - рис. 1, 28, 32, 33, 38, 40, 42, 49. Священное число 12 у славян было связано с небесными верованиями. Оно постоянно фигурирует в мифологических сказаниях, где представления о небе и солнце выступают в аллегорической форме. У всех славян сохранились предания о царе-солнце и его золотых чертогах; у него 12 сыновей и 12 солнечных дев (Д.О. Шеппинг. Символика драгоценных камней. Древности. Тр. МА0, т. I. М., 1865-1867, с.143). У солнца 12 царств, каждым из которых владеет один из его сыновей, которые живут в звездах (И.И. Срезневский. Ук. соч., c.3-4). Того же происхождения загадка: Рассыпался горох на двенадцать лугов - звезды (бывшая Ярославская губ. - Этнографический сборник. Вып. II, СПб., 1854, с.75). Число 12 выступает иногда в обрядовых действиях, связанных с почитанием солнца. В Германии существовать обычай сжигать на Пасху 12 бочонков смолы, расположенных вокруг двух воткнутых в землю деревьев (Д. Фрэзер. Ук. соч., с.146). В некоторых местностях России на масленицу на санях, запряженных 12 лошадьми, возили наряженного мужика, который сидел на колесе наверху столба, поставленного посередине саней (И.М. Снегирев - Русские простонародные праздники и суеверные обряды). Во всех этих преданиях и обрядах нашло отражение деление года на 12 месяцев. Итак, рассматриваемая композиция представляет собой символическое изображение солнца с его 12 чертогами (месяцами) и луны (т.е. всего небесного семейства), заключенных в круглый ободок, вероятно, символизирующий небо, небесный круг, по которому совершают свой путь солнце и луна.

Иногда из этой композиции выпадают отдельные элементы; например, у подвески, изображенной на рис.1, 38, сохранились лишь два ободка с 12 маленькими лучами между ними. Иногда во внутренний ободок вписывается крест (рис. 1, 39). На рис. 1, 40, 41 представлены три концентрических ободка с 12 лучами между ними и с крестом внутри. Это как бы две небесные сферы с солнцем в центре. Возможно, подобные подвески отражали более сложные представления о небе. Так, в ряде народных сказаний небесный круг делится на две части: летнюю и зимнюю. Возможно, средневековые схоластические сказания о многочисленности небес имели древнюю языческую основу, что и нашло отражение в данном композиции.

Таковы основные небесные символы, известные в древней Руси. Их магические функции закономерны, так как солнце и луна представлялись добрыми божествами, карателями всякой нечистой силы и зла; их появление приносило жизнь, здоровье, благополучие. Эти свойства были перенесены на условные изображения этих светил, игравшие роль чудесных оберегов.

В.П. Даркевич. Символы небесных светил в орнаменте Древней Руси. СА, 1960(4), с.56-67 http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_293.htm

 Отправлено: 18.11.09 18:07. Заголовок: Ять пишет: сегнеров...

Ять пишет:

цитата:

сегнерово колесо

А колесо это увидеть можно где?

Ну, и другие упомянутые рисунки…

 Отправлено: 19.11.09 12:35. Заголовок: I тамождь се перещеть Суне з Мiесещем о тоя земе

Пара золотых луновидных сережек, 9 век
Slovacke muzeum v Uherskem Hradisti, Чехия(Моравия) http://www.slovackemuzeum.cz/foto_velke/sbirky_archeologie_5.jpg

Атхарваведа (Шаунака). VII. 86. К Солнцу и Луне

По анукрамани, гимн обращен к солнце и луне. На самом деле солнце упоминается только в стихе 1, а все остальные стихи адресованы луне или молодому месяцу. Гимн произносят, когда молодой месяц только показывается на небе.
2а…вновь и вновь navonavo - в оригинале прилагательное: новый и новый (луна - мужского рода)
4...месяц молодой...видный darso si darsato si - Молодой месяц называется darsa, от корня dars - видеть; прилагательное darsata - видный произведено от того же корня. В переводе утрачивается звуковая игра

1 Один за другим движутся эти двое благодаря колдовской силе.
Двое играющих детей, они обходят бурное море.
Один озирает все существа,
Другой, устанавливающий времена года, рождается вновь.

2 Вновь и вновь ты возникаешь, когда рождаешься.
Знамя дней, ты идешь впереди утренних зорь.
Приходя, ты устанавливаешь долю богам.
Ты простираешь, о Луна, долгий срок жизни.

3 О стебель сомы, повелитель воинов!
Неущербный ты ведь по имени.
О месяц молодой, сделай меня неущербным
И с потомством, и с богатством!

4 Ты - месяц молодой, ты - видный, ты - совершенный с начала, совершенный с конца. Да буду я неущербным с начала, неущербным с конца благодаря коровам, коням, потомству, домашнему скоту, домам, богатству!

5 Кто нас ненавидит, кого ненавидим мы, переполнились мы его дыханием! Да переполнимся мы коровами, конями, потомством, домашним скотом, домами, богатством!

6 (Тот) стебель, который боги делают переполненным,
(И) этим неисчерпаемым неисчерпаемые угощают,
Пусть Индра, Варуна, Брихаспати нас
Переполнят им, (эти) пастухи мироздания!

Индийцы пользуются лунными станциями точно также, как пользуются знаками зодиака…
3 Лунная станция - Криттика (число звезд 6 - Плеяды, Долгота - знак зодиака 1, градус 7, минуты 28. Широта - части 5, минуты 0. Северная широта)
…3 лунная стоянка - Криттика, соотносится с месяцем Карттика (оказывает людям добро и управляет ими. Согласно необщепринятым сообщениям соответствует Пушану, по Адитья-пуране - Бхага, по Вишну-дхарме - Дхатри (Примечание. В более древнюю эпоху первой по порядку стоянкой считалась Криттика, поэтому с нее начинается перечисление))
Абу Рейхан Бируни. Индия. 1030г. О лунных станциях. О названии светил http://kirsoft.com.ru/freedom/KSNews_915.htm

 Отправлено: 21.11.09 12:44. Заголовок: Кургала

Ожерелья и подвески с меднолитными крестами и другими изображениями, найд. в языческих курганах. 1 – скифское ожерелье; 2 – ожерелье, найд. в новгородск. кург.; 3-6 из сибирских раскопок; 7-12 во Владимирск. губ.
В.А. Прохоров. Материалы по истории русских одежд и обстановки жизни народной. Вып. I-й. 1881
http://www.bolesmir.ru/index.php?content=text&name=o609

 Отправлено: 22.11.09 10:26. Заголовок: Кургала

Пряжки и подвески, найденные в раскопках. 1,8 – из развал. Болгар: 7,10,11 – из Пермск. губ.; 13 – Вятск. губ.; 2,6,12 – Тамбовск. губ.; 3 – Донск.; 5,9,15,16,17 – Владимирск. губ.; 4,14 – Рязанск. губ.
В.А. Прохоров. Материалы по истории русских одежд и обстановки жизни народной. Вып. I-й. 1881 http://www.bolesmir.ru/index.php?content=text&name=o609

 Отправлено: 22.11.09 12:07. Заголовок: Кургала

Серьги из раскопок скифских могил (вверху). Серьги из раскопок русских могил (внизу). 1-5 Киевск. губ.; 6,7,17 - СПб. губ.; 8 - Пермс. губ.; 9-15 Владимирс. губ.; 16 - Тверск. губ.
В.А. Прохоров. Материалы по истории русских одежд и обстановки жизни народной. Вып. I-й. 1881 http://www.bolesmir.ru/index.php?content=text&name=o609

 Отправлено: 22.11.09 14:43. Заголовок: I тамождь се перещеть Суне з Мiесещем о тоя земе

Ять пишет:

цитата:

Индийцы пользуются лунными станциями точно также, как пользуются знаками зодиака…

Предполагается, что изначально каждый день недели связывался с существом прядуще-ткущим, даже само название сутки однокоренное с глаголом ткать - то, что соткано (стки). Месяцы года тоже зашифрованы в русской прядельной загадке: Стоит дом в 12 окон В каждом окне по 4 девицы У каждой девицы по 7 веретен У каждого веретена свое имя

Северодвинская прялка
http://www.perunica.rod1.org/istoria/973-russkie-pryalki-i-obryadovost-svyazannaya-s.html

 Отправлено: 23.11.09 12:41. Заголовок: Кургала

Обзор ранней группы погребений, установленный на основании инвентаря 42 могил.

Вторая по времени группа.
П.Н. Третьяков. Костромские курганы. Известия Гос. Академии Истории Материальной Культуры, Т.XIV, вып.6-7, 1931, с.1-38

 Отправлено: 23.11.09 16:52. Заголовок: Ять пишет: Заголово..

Ять пишет:

цитата:

Заголовок: Кургала

Интересно, это ведь скифские предметы?..

цитата:

Вторая по времени группа

Объект № 14 — как тюбик зубной пасты… ;- )

 Отправлено: 24.11.09 11:55. Заголовок: Кургала

Рис.3. Привески-амулеты (1 - кург.4; 2 - кург.5)
В 1848 и 1953гг. Трубчевским краеведческим музеем были произведены раскопки семи курганов на территории славянского могильника у дер. Кветунь Трубчевского района Брянской области...
В.А. Падин. Материалы из раскопок Кветунских курганов XI-XIIIвв.. СА, 1958(2), с.218-226

 Отправлено: 24.11.09 13:12. Заголовок: Кургала

Памятники района оз. Неро

Рис.39. Украшения из металла и подвески-амулеты из астрагала бобра (20) и медвежьего клыка (27) из Сарского городища
Прежде всего нужно отметить находку типичной мерянской подвески в виде спаянных треугольником трех плоских проволочных спиралей с двумя трапециевидными привесками (рис.39.4). Ранний экземпляр такой подвески был найден в Березняковском городище (П.Н. Третьяков. К истории племен, с.81, рис.46В). Сарская подвеска может быть датирована VI-VIIвв. Это украшение стойко сохраняется у мери и на протяжении последующих столетий, встречаясь в качестве пережитка в костромских могильниках XII-XIIIвв. Судя по характеру петли - в виде трубчатой пронизки (рис.39.4), это украшение скорее всего служило подвеской к ожерелью. Подвески этого типа известны и в муромских могильниках Х-XIвв. (МАР(25), табл.XXVI, рис.4). Большое количество подобных подвесок, варьирующих в деталях и несколько более массивных, найдено в Прикамье, где они датируются тем же временем (Х-XIвв.) (А.А. Спицын. Древности камской чуди. МАР(26), СПб., 1902, табл.XIV, рис.12 и др.). По характеру обработки камские украшения этого времени носят отпечаток массового производства: все они литые, грубые, массивные, лишенные дополнительной отделки. Мерянские вещи легче, изящнее. Производство их, очевидно, не было связано с массовым сбытом...

Рис.40. Коньковые и треугольные подвески и височные кольца мерянского типа
Е.И. Горюнова. Этническая история Волго-Окского междуречья. МИА(Материалы и исследования по археологии СССР), 1961(94) http://kirsoft.com.ru/skb13/KSNews_295.htm